Что касается VI века, то тенденция к аккумуляции богатства продолжилась и, как пишет историк, высшие сенаторские должности в Константинополе в VI в. можно было получить уже только за очень большие деньги, недоступные простым смертным; однако и обычное звание сенатора теперь можно было получить лишь путем его покупки и заплатив за него немалые деньги ([226] I, p. 548).
Реформы римских императоров конца III – начала IV вв., как уже было сказано, заключались не только в создании модели «регулируемого капитализма», но и в отстранении олигархии от власти. Это выразилось, в частности, в том, что роль Сената в управлении государством была сведена к минимуму, а сенаторам было запрещено занимать как важные административные, так и генеральские и офицерские должности, что до этого было обычной практикой . Но в дальнейшем эта практика опять восстановилась, и сенаторы вновь стали занимать важные государственные посты. И хотя во всех других вопросах (подготовка новых законов, судебные и контрольные функции) Сенат в Византии почти не играл никакой серьезной роли, все это оставалось в ведении императора и его аппарата, тем не менее, в дальнейшем влияние Сената (а следовательно, олигархии) на жизнь государства продолжало расти.
Возрастание роли Сената было связано не только со все более активным личным участием отдельных сенаторов в управлении и с ростом богатства и могущества этих сенаторов. Действительно важная или даже ведущая роль Сената проявлялась в момент смены императора, когда от выбора нового императора Сенатом, армией и народом – а именно так формально проводилось его назначение в IV-VI вв.– зависела фактически дальнейшая судьба государства на многие годы вперед. В особенности эта роль Сената Константинополя возросла с конца V в., когда он начал принимать все более активное участие в выдвижении новых кандидатов в императоры, а участие в этом процессе армии и народа, как указывает А.Джонс, становилось все более формальным и незначительным ([226] I, p.325). Одновременно, как было показано выше, именно к этому периоду константинопольский Сенат стал все более напоминать «клуб миллионеров», каким он был в Риме в период ранней империи, и, по-видимому, это не является простым совпадением. Олигархия, проникшая теперь уже и в константинопольский Сенат, или выросшая внутри него, стала опять перетягивать на себя власть, которую у нее отобрали в ходе гражданских войн III века.
И к каким же последствиям привело это усиление роли Сената? Как распорядилась сенатская олигархия полученной ею властью? Мы видим опять (как в I-II вв. в Римской империи), что Сенат, в тех случаях, когда от него зависело принятие этого решения, выдвигает в императоры либо людей недееспособных, либо, по выражению А.Джонса, «темных личностей» ([226] I, p.328-329). К наиболее ярким таким примерам относится провозглашение императором умалишенного Юстина II (565-578 гг.), 11-летнего ребенка Константа II (641-668 гг.), а также другие случаи, о которых далее будет сказано. В обоих вышеуказанных случаях для Сената существовала возможность выбора из числа нескольких законных наследников трона – родственников умершего императора; но в обоих случаях над дееспособными кандидатами устроили расправу, с тем чтобы они не мешали недееспособным.
Так, в 565 г. был сослан и затем умерщвлен Юстин, племянник императора Юстиниана, уже прославившийся в сражениях генерал и главнокомандующий, для того чтобы освободить место другому племяннику, умалишенному (!) Юстину II. Последний совершил за годы своего пребывания на византийском троне массу совершенно жутких нелепостей и несуразностей. Например, он объявил войну Персии, с которой у Византии были нормальные отношения, будучи совершенно не готов к этой войне.