Социальный мир и экономическое благополучие по мере концентрации капиталов сменялись классовой борьбой и нарастанием экономических проблем, затем начинался затяжной экономический кризис и бегство капиталов, на фоне которых развивалась гражданская война. Единственное отличие первого цикла от последующих двух заключается в очень продолжительном периоде гражданской войны, которая, хотя и с длительными перерывами, продолжаласьнесколько десятилетий (80-е - 30-е гг. до н.э.). Это можно объяснить тем, что общество впервые столкнулось с гражданской войной, и борьба была по-настоящему бескомпромиссной, в то время как в последующем население еще помнило об ужасах предыдущей гражданской войны и старалось побыстрее ее закончить в этот раз. Соответственно, в периоды социального мира и императоры были тоже «хорошими», а когда наступал экономический кризис и надо было заниматься уничтожением олигархии и перераспределением ее имущества в пользу населения, то у власти неизменно оказывались «тираны». Впрочем, как указывал известный американский историк А.Джонс, деление императоров на «хороших» и «плохих» отражало лишь то, как они себя вели по отношению к Сенату, то есть к античному «клубу миллионеров», а не то, были ли они действительно плохими или хорошими императорами ([226] I, p. 7). Ведь соответствующую характеристику («плохой» или «хороший») им давали именно сенаторы.
Тацит пишет даже о цикличности в ухудшении и исправлении нравов. Он отмечает, что после гражданской войны 68-69 гг., при Веспасиане (69-79 гг.), опять началось улучшение нравов, как это было ранее при Августе, и высказывает мнение о том, что «всему существующему свойственно некое круговое движение, и как возвращаются те же времена года, так обстоит и с нравами» ([105] III, 55). Как видим, описанные им циклы ухудшения и исправления нравов по времени в точности совпадают с периодами усиления и ослабления коррупции в течение очередного социально-экономического цикла.
Однако факты свидетельствуют о том, что хорошие нравы и процветание в Римской империи вовсе не возвращались всякий раз сами по себе, автоматически, как весна после зимы. Каждый раз этому предшествовал острый социальный и экономический кризис, гражданская война, а также уничтожение значительной части верхушки общества и конфискация собственности у большинства состоятельных людей. По-видимому, не будь таких периодических кровопусканий и большевистских «экспроприаций экспроприаторов», игравших роль своего рода медицинской операции по удалению раковой опухоли, Рим погрузился бы в сплошной хаос коррупции, голодоморов, социальных конфликтов и гражданских войн, и его конец наступил бы не в V в. н.э., а намного раньше.
2.5. «Золотой век» олигархии
Именно такой период полного хаоса наступил в Римской империи в III веке, который называют «веком 30 тиранов» . Повсюду свирепствовали голод и эпидемии. Денежное обращение было настолько дезорганизовано, что золотые и серебряные монеты совсем исчезли, и расчеты осуществлялись мешками медных монет. Таким образом, в III в. н.э. описанные выше циклы прекратились: социального мира и экономического процветания не наступило, вместо этого началась сплошная полоса гражданских войн и разрухи. Что же произошло? По-видимому, пишет Л.Остерман, в «золотом» II веке был какой-то изъян, который проявился в дальнейшем в столь резком крахе ([74] стр. 604). Попробуем в этом разобраться.
В первой книге моей трилогии был описан кризис III века, и было высказано мнение о том, что основной его причиной могло быть только значительное сокращение населения Римской империи. В свою очередь основной причиной перманентного демографического кризиса в империи являлась низкая рождаемость. Эта точка зрения разделяется многими историками и подтверждается огромным количеством фактов и неопровержимых свидетельств, которые приводятся в книге.