-- Люди Coco
нашли-такиКаэспешникаи разобралисьс ним по-своему.Атвоеимущество
вернули тебе. Как они наснарылии как открыли дверь -- вотв чем вопрос.
Хотячтоееоткрывать-то--замокпаршивый,отпирается ногтем.Давно
собираюсьпоменять.Нет, главная фишка в другом. С чего вдруг такая о тебе
забота?-- Она сморщилалоб,посмотрела на чемоданчик и внезапно щелкнула
пальцами: -- Оп-ля!
-- Что такое? -- испугался Николас.
-- Я поняла! Дело-то похоже вовсе не в тебе, а в твоем кейсе. Точнее, в
завещании этоготвоего Фона. Ну конечно! Каэспешник хотел впервую очередь
заполучить бумагу, а грохнуть тебя для него было делом номер два. Чтоб волну
не поднимал и под ногамине путался. Слушай,чтотам все-таки написано, в
этой бумаженции? Из-за чего базар-вокзал?
Она с любопытствомвытянула шею. Фандорин едвауспел прикрыть ладонью
записку, изкоторойследовало,чтогипотезажурналисткиневерна ичто
страшный человек живехонек.
-- А вотмы сейчас посмотрим, что за паззл сложился из двух половинок,
-- бодро сказал магистр, вынимая ноутбук из чемоданчика.
Приложение:
Лимерик,сочиненный Н.Фандориным на обеденном столе в ночьс 14 на 15
июня
Заутра блеснул луч денницы,
В таинственной сени гробницы.
У разверстой могилы
Собрались некрофилы
В честь гостя российской столицы.
Глава восьмая
На новой службе.Двор великого государя.Большая московская политика.
Мечтать никому не возбраняется.Новый год по-европейски. Мерцаньелунына
полоске стали.
Новаяслужбаоказаласьпротивпрежнейневпримерхлопотнейи
бессонней, но жаловаться было грех.
Во-первых, рота-- чудо что за рота.Солдаты все муштрованные, сытые,
трезвого поведения и чинного облика, каждыйзаслужбудержится, а команды
исполняюттак--можно голосанеповышать. Уже навторойнеделестал
Корнелиусбранные обороты за ненадобностью забывать, ругаться на мушкетеров
было не за что.
КазармастоялавтрехстахшагахотМатфеевскихпалат,наулице
Малоросейке. Чистая, светлая, при собственной кухне и арсенале. Но командиру
полагалоськвартироватьне с ротой,авдворцовомфлигеле,близкоот
боярина.
Домсо многими службами находился близ Покровки, в переулке, который в
честь канцлера назывался Артамоновским. Квартиру капитану отвели просторную,
с дубовой европейской мебелью, с голландской печью. Кроме денщика приставили
вуслужениееще холопаи девку-- портомою. Корм полагалсяот боярского
стола:когдапригласят, тов горнице (АртамонСергеевич был в обхождении
прост и нечванлив), а то приносили прямо в комнату.
Отдельного упоминаниязаслуживалаэкипировка--такойуфон Дорна
никогда не было.