Кстати, возможности препятствовать чрезмерным внешним заимствованиям банков системно были введены Нацбанком еще в 2003 году через Налоговый кодекс (в документе имеется привязка объема заимствований к размеру собственного капитала банка). Только эти ограничения никто своевременно не актуализировал. Отговаривались тем, что данные ограничения противоречат международным соглашениям, и в такой редакции норма работать не может. Все так. Но кто мешал сделать другую редакцию нужной статьи – чтобы норма заработала?
В конце концов, ограничения были введены, но только с 1 октября 2007 года. АФН ввело более жесткие нормативы по классификации активов, весам рисков, залоговому обеспечению и ликвидности; также планировалось ввести требования к банкам, в течение продолжительного времени и/или неоднократно обращавшихся за ликвидностью к НБК.
Уместно заметить, что половину всего объема внешних заимствований наши банки благополучно сделали как раз во втором полугодии 2006 года и в первом квартале 2007. То есть появись "стоплоссы" в июле 2006, объем проблемы был бы в два раза меньше. Но и так положение все равно далеко не критическое. Даже те банки, у которых возникли трудности, в состоянии справиться со своими проблемами самостоятельно. Они могут продать свои активы, а часть их клиентов – рефинансироваться в тех кредитных учреждениях Казахстана, у которых нет проблем с ликвидностью. Кроме того, банки могут продавать свои облигации, привлекать инвесторов новыми эмиссиями акций и размещаться на нетрадиционных рынках, а не только в Лондоне и Нью-Йорке, как они это постоянно делали до кризиса.
В целом ситуация в национальной экономике благоприятна, наблюдается избыточная ликвидность. (Поэтому в 2008 году Национальный банк может даже снова повысить ставки минимальных резервных требований, МРТ, хотя пока этот процесс приостановлен). Привлекательных проектов в реальном секторе не стало меньше. Просто люди сильно зашорены из-за публикаций в СМИ и слухов и не видят, что в целом экономика развивается хорошо. Что проблемы с ликвидностью, возникшие у 3–4 банков, еще не есть проблемы всей банковской системы, а проблемы нескольких застройщиков – не проблемы экономики в целом.
Национальный банк как регулятор в целом тоже вполне справляется с ситуацией, хотя какой-то период он и работал в условиях стресса: в нотах Нацбанка на 1 августа 2007 года было размещено 3,8 млрд долларов, а к началу ноября, кажется, не осталось ничего.
Когда инвестиции притекали, люди радовались, что в страну идут деньги. Но за все приходится платить: закрытие этих позиций происходило не так плавно и красиво, как нам хотелось бы.
Однако даже резкое закрытие к фатальным последствиям не привело, и на самом деле этот позитивный результат – показатель возможностей нашей финансовой системы, такой, какова она сейчас. В Национальном банке находится на 5,2 млрд долларов минимальных резервных требований, и если нормативы по требованиям будут снижены, то банки быстро получат дополнительную ликвидность. Кроме того, Национальный банк уже оказал помощь банковскому сектору страны в виде краткосрочных вливаний ликвидности: в августе 2007 года банки получили от НБК (в основном за счет операций РЕПО и СВОП) 10 млрд долларов, в сентябре – 8 млрд долларов. В качестве еще одной меры помощи НБК позволил коммерческим банкам занимать у него средства под обеспечение резервных требований и осуществил, как уже сказано, масштабные покупки непогашенных нот. Нацбанк также заявил о своей готовности предоставить в случае необходимости ликвидность, чтобы помочь банкам выполнить обязательства по погашению внешнего долга (3,8 млрд долларов в четвертом квартале 2007 года и 8 млрд долларов в 2008 году).
Так что, во-первых, в текущей ситуации в нашей финансовой системе наличествуют все возможности для урегулирования негативных явлений, а во-вторых, такое регулирование уже происходит.
На самом деле любые системы контроля над рисками хороши настолько, насколько хороши управляющие системами люди: своевременно ли они реагируют в критических ситуациях, могут ли принимать предупреждающие меры. И жизнь упорно демонстрирует, что хотя на словах финансовые власти, как правило, заявляют себя сторонниками превентивных мер, но на практике чаще всего провести их в жизнь не успевают.
В США, где банковский надзор в целом работает жестко и профессионально, власти за последние 25 лет тем не менее пропустили все кризисы до одного. И спасли абсолютно всех, кто вляпался в кризисную ситуацию. Хотя нам американские коллеги постоянно твердили, что вмешательство на нерыночных основаниях недопустимо, что государство не должно помогать терпящим бедствие коммерческим банкам, что в кризисах действенны только жесткие меры и прочее в том же роде. Но когда дело доходило до своих структур, то помогали всем, кто просил: и The Continental Illinois National Bank and Trust Company, и Citibank, и хедж-фонду Long-Term Capital Management, и так далее.
Теперь примерно то же самое происходит в Англии с банком Northern Rock, несмотря на все заявления главы FSA Мервина Кинга о недопустимости государственной помощи частным коммерческим структурам.
Всем этим деяниям можно предпослать эпиграф из Конфуция: "Beware of those who preach "Do as I say but not as I do"", что в вольном казахском переводе означает "делай как мулла говорит, а не как он сам делает".
Мы щедро даем друг другу правильные советы, но на деле все гораздо сложнее, нежели в теории – даже монетарным властям приходится принимать во внимание реакцию общественности, сроки грядущих выборов и тому подобные не вполне финансовые обстоятельства.
А кризис сам по себе еще не дает поводов для паники. Если все понимать правильно.
Через кризисы прошли все экономики западных стран. Это неотъемлемая и существенная часть их развития, и в истории любой западной банковской системы обязательно имеется сюжет о том, как сильно они попали по рынку недвижимости. Потому что в основном все учатся на собственных ошибках, а не чужих, как бы нам ни хотелось второго.
Так что объективно происходящие события являются для Казахстана благом (я дописываю эту книгу в январе 2008 года, когда кризис на западных рынках продолжается, а стало быть, имеет продолжение и для нас). В финансовой системе страны накопились дисбалансы и гораздо правильнее исправить их сейчас, чтобы тот момент, когда цены на нефть начнут падать, мы встретили во всеоружии. А сейчас нас тряхнуло на фоне повышения цен на нефть и металлы, и в этой ситуации ничего страшного нет.
По нашим расчетам, в 2008 году в сфере национальных финансов в любом случае произошли бы определенные кризисные явления, но уже под воздействием каких-нибудь местных факторов. Или случился бы дефолт крупной строительной компании, или снизился рейтинг крупного банка, или один из банков не смог разместить еврооблигации, или получить синдицированный заем (при том, что у него на Западе до 70 % фондирования). В результате аналитики ровно так же стали бы говорить, что казахстанские банки уязвимы, и лимиты на нас все равно закрылись. То есть примерно то же самое произошло бы в любом случае. В этом смысле хорошо, что основные негативные события случились в августе 2007, а не в мае 2008, потому что уровень, с которого пришлось падать, через год был бы существенно выше. Банки заняли бы еще 10 млрд долларов, из них по меньшей мере половину вбухали в недвижимость, и так далее.
На данный момент общий внешний долг Казахстана составляет 95 % от ВВП. Это включает и государственный долг, и долги банков, и долги предприятий. При этом внешние активы страны составляют более 60 млрд долларов. Если вычесть из внешнего долга межфирменные задолженности, то есть долги иностранных инвесторов самим себе, то получится, что внешние активы практически равны внешним обязательствам. Таким образом, пока серьезных проблем в банковской сфере нет. Но если будем заимствовать подобным образом, то они появятся.
Тут неизбежен вопрос: почему при наличии избытка ликвидности в стране банки финансировались за рубежом, подвергая себя серьезным рискам? Ведь правила эффективного финансирования известны давно: основное фондирование должно производиться на внутреннем рынке. Однако на каком-то этапе некоторым банкам казалось, что проще занимать за рубежом, чем работать с населением и предприятиями Казахстана. (Боюсь, теперь им так не кажется.)
В будущем подобную тактику не мешало бы изменить.
Я не сторонник теорий заговора. Ситуация августа возникла в результате сочетания ряда факторов, некоторые из них являются для страны внешними, а уж в кризисе ипотечного рынка США никто из наших граждан точно не виноват. На особенности сложившейся в Казахстане ситуации повлияли менеджеры тех банков, которые не отработали систему управления рисками и сделали ряд ошибок при принятии кредитных решений. Но банковские риск-системы можно улучшить, а ошибки – попытаться исправить.
Безусловно, самое активное участие в процессе работы над ошибками должны принять регуляторы – Национальный банк и Агентство по финансовому надзору.
Национальный банк во время кризиса многие вещи делал технически правильно. Но при этом почти не объяснял ни рынку, ни общественности, что именно делает и зачем. (Это, кстати, и проблема Банка Англии в ситуации с банком Northen Rock.) Недостаточная публичность – первый урок кризиса для Национального банка РК как регулятора банковской сферы.