– Что?
– Дом‑оборотень на курьих ногах. Превращение происходит ночью.
– Что‑то вроде вервольфа?
– Да, но людей не ест. Только бегает. Повредить он нам не сможет, разве что если мы выберемся наружу и попадем ему под ноги.
– И что же дальше?
– Будет бежать всю ночь, а утром осядет на новом месте. Может, ему просто нравится нас возить. – Я не был уверен, что все обстоит до такой степени благополучно, но мне просто не хотелось тревожить ее.
Дом разгулялся вовсю. С каждым ударом курьей ноги о землю пол вздрагивал и накренялся. Хорошо еще, что мы плотно затолкали под кровать свои пожитки, а то бы они уже все разлетелись по всем углам.
– Сейчас меня стошнит, – слабым голосом предупредила Мари‑Анна.
– Э... Не рекомендую тебе делать этого, – сказал я. – Неизвестно, как отреагирует дом, если ты... э...
– Я пересилю себя, – поспешно заверила она.
Мы цеплялись за кровать и друг за друга. А что еще оставалось делать! Дом‑оборотень шлялся всю ночь. Временами останавливался и принимался разрывать землю, а бывало, что и подпрыгивал. Но большей частью бежал.
– Если это плата за то, чтобы провести ночь в твоих объятиях, то я согласен, – сказал я.
– Интересно, когда вызывают аиста, тоже так мучаются? – призадумалась она.
– Надеюсь, что нет! – И мы засмеялись оба, правда, не очень весело.
***
Уж не помню, удалось ли нам в ту ночь хоть немного вздремнуть, но с морской болезнью мы оба справились успешно. Утром выяснилось, что дом наконец осел на землю, и мы, даже не потрудившись одеться, вылетели наружу с пожитками в руках. По крайней мере, мы были целы и невредимы, так что я, получается, был прав, когда успокаивал Мари‑Анну.
Оказалось, что дом остановился посреди незнакомой деревни. Толпящиеся вокруг люди глазели на нас с изумлением. Момент появления дома они, видимо, прозевали, но наш выход разглядели в подробностях. Мы стояли полуодетые, взъерошенные, не имеющие понятия, где сейчас обретаются наши единороги.
– Э... где это мы? – спросил я наконец по возможности непринужденно.
– Это Южная Деревня, – сказал мужчина, стоявший поближе других. – Как это вы умудрились так быстро выстроить дом? Вчера его здесь еще не было. И почему это вы в таком непозволительном виде? Вы что, уже посвящены в Тайны Взрослой Жизни?
Мы с Мари‑Анной быстро переглянулись. Затем, не сговариваясь, повернулись и влетели обратно в дом. Вряд ли бы наше жилище отправилось на прогулку среди бела дня, так что мы сглупили, выскочив неодетыми. Я был исполнен решимости говорить всем одну только правду, но теперь уяснил, что бывают ситуации, когда до правды никому нет дела. Особенно ярко это подтвердилось впоследствии, когда меня осаждали жаждущие Ответа.
Мы оделись, причем я по‑прежнему избегал смотреть на ее штанишки. Мари‑Анна достала гребень, причесалась сама, а затем принялась причесывать меня. Вообще‑то она мне и растрепанной нравилась, но так было тоже неплохо, и, кроме того, мне нравилось, как она вокруг меня суетится. Но эту правду тоже не стоило высказывать вслух, чтобы не смущать ее драгоценную невинность.
– Ты знаешь что‑нибудь о Южной Деревне? – спросила она.
Кое‑что я знал.
– Здесь живет Король Эбнез.
– Король?
– Взошел на престол в 909 году. Правит почти сорок лет. Имеет талант управлять магическими предметами. Переделал Камень Смерти в Защитный камень, остановил Волны нашествий и обезопасил границы Ксанта.
– Я не о том! Мы что же, в столичном городе?
– Городов в Ксанте нет.