Если получится узнать,что они спрятали - это было бы просто отлично.
– Этого я не могу вам обещать, - в сомнении покачал головой Пий Одиннадцатый. - Я приложу все усилия, но мальтийцы умели прятать концы в воду.
– Я знаю. Мне достаточно вашего слова в том, что вы будете стараться.
– Как я найду вас?
– Подумайте обо мне, - улыбнулся Гурьев. - А потом свяжитесь с японской миссией - в любой стране - и скажите, что у вас есть новости для Хатимана. Они найдут способ передать мне известия от вас - гораздо быстрее, чем это в принципе возможно.
– Ну, теперь я уже вообще ничего не понимаю, - понтифик снял очки и снова надел их. - Хатиман - это вы?!
– Многие думают так, и я вовсе не тороплюсь их разубеждать. Хатиман - это бог-кузнец.
– Ах, так это… - понтифик покосился на меч в его руках.
–Есть и более веские доказательства, - кивнул Гурьев. - Если вы когда-нибудь увидите рядом с собой большого беркута - не удивляйтесь, хотя он очень большой. А когда у вас возникнет очень странное, прямо-таки пугающее ощущение, что беркут каким-то непостижимым образом похож на меня - не бойтесь и не удивляйтесь тем более.
– Беркут?!? - переспросил понтифик. - Вы сказали - беркут?! Орёл?!
– Да, - кивнул Гурьев. - Тот самый, с вашего герба, падре.
– Так не бывает, - без улыбки посмотрел на него понтифик.
– Чтобы человек оборачивался геральдической птицей? Конечно, нет. Это антинаучный бред, недостойный не только обсуждения, но даже и упоминания иначе, кроме как в шутку.
– Вам никогда не говорили, что вы - сумасшедший?
– Меня постоянно пытаются убедить в этом, но ничего не выходит.
– Да. Было бы удивительно, если бы кому-нибудь так повезло… Будем считать, мы и об этом договорились.
– Когда к вам обратится человек, который покажет вам вот это, - Гурьев положил на стол жетон, - я хочу быть уверен, что вы поможете этому человеку, или этим людям, всем, чем можете. Они не потребуют у вас слишком много или того, на что вы не способны - но то, что вы сможете, вы сделаете до самого последнего предела. И эта маленькая вещица напомнит вам утром о нашей беседе и послужит зримым и осязаемым доказательством того, что всё происходящее сейчас - не ночной кошмар.
– Хорошо, - медленно кивнул понтифик, рассматривая жетон с изображением креста и сокола. - У меня тоже будет к вам просьба… я даже не знаю, как правильно к вам обращаться.
– Называйте меня Сантьяго, - улыбнулся Гурьев. - Я прибыл в Рим под этим именем - пусть так и будет. Я слушаю, падре.
– Хорошо, синьор… Сантьяго, - понтифик осторожно положил жетон обратно на стол. - Надо же, я только сейчас осознал, что всё это время мы беседовали по-итальянски… Я не уверен, что мы справимся со всем до того, как я предстану перед Господом. Поэтому прошу вас: когда мой преемник будет уже совершенно непоколебимо убеждён, что читает завещание окончательно выжившего из ума старика, дайте ему понять, что он - точно такой же окончательно выживший из ума старик.
– Обещаю, падре, - серьёзно кивнул понтифику Гурьев.
Лондон. Октябрь 1934 г.
Guardian. Переворот в Пиренеях (фрагмент)
Париж, 17 октября 1934 г.Ещё не улеглось эхо страшного преступления в Марселе, унесшего жизни короля Югославии Александра и министра иностранных дел Франции Луи Барту, как у французского правительства появилась новая головная боль: крошечное княжество в горах, на границе с Испанией - Андорра. Как стало известно, на следующий день после марсельской трагедии, в среду 10 октября, в столице княжества группа военных-кондотьеров, возглавляемая неким Константином Полоцофф, предположительно - бывшим русским офицером, захватила ключевые пункты столицы княжества и при полной поддержке Совета Долин провозгласила суверенитет Андорры от Французской республики и Испании.