С мамой же все было иначе. Она была человеком творческим. Свободная душа. Она давала уроки рисования в Художественном Институте. Когда они впервые встретились, их различия лишь сделали их сильнее. Теперь же, эти различия разрывали их на части.
Я нужен в больнице, ответил Папа.
Ты нужен нам здесь, сказала Мама.
Прекратите, хватит, не надо ругаться, не из-за меня. Мне так жаль.
Постараюсь не задерживаться.
Что на счет ужина? горько спросила Мама. Это ее день рождения, Дэниэл. Ты правда задержишься допоздна сегодня?
Я замерла. Мой день рождения. Я повернулась к Патрику.
Шестнадцать, произнес он. С днем рождения, Бри.
Папа вздохнул.
Я постараюсь.
Твоего постараюсь недостаточно.
У меня есть обязанности, Кэтрин. Его голос был холоден. Сердит. Я не могла припомнить, когда он в последний раз называл маму полным именем.
Она выбежала из кухни.
Делай что хочешь. Мне плевать.
Я метнулась от кухонного окна через двор. Я вбежала по ступенькам к входной двери. Я должна была попытаться поговорить с ними. Я должна позволить им узнать, что им не нужно переживать из-за меня. Я зайду внутрь и все будет хорошо. Я попытаюсь все наладить. Это была моя семья. И им была нужна моя помощь.
Ты не можешь , прошептал Патрик у меня в голове.
Не могу что? Хватит уже говорить мне что можно, а что нельзя.
Я протянула руку, приготовившись почувствовать прикосновение холодного металла и дерева, как уже было ранее. Но вместо этого, я схватила дверную ручку и попыталась повернуть ее, ничего не произошло.
Какого?
Я попыталась снова. Затем снова. Заперто.
Ненавижу этот глупый дом! закричала я, пытаясь пнуть дверь.
По-прежнему ничего. Не важно, как сильно я пыталась пройти сквозь дверь, это не срабатывало.
Ненавижу, ненавижу, ненавижу! закричала я изо всех сил, слова обжигали горло, словно раскаленные угли. Через минуту, я рухнула на ступени, тяжело дыша.
Я была так зла, что из рук и спины появились крошечные стручки пара. Я, буквально, пылала.
Патрик медленно поднялся по ступенькам.
Лучше?
Я должна попасть внутрь.
Ты НЕ МОЖЕШЬ.
Это безумие! закричала я. Почему нет? Я развернулась и с прыжка врезалась в дверь. Закричала,
пожалуйста кто-нибудь, пожалуйста, впустите меня.
Ты не готова, Бри. Пока нет.
Что ты имеешь в виду, пока нет? огрызнулась я. Я была на вечеринке у Джейкоба. Почему я не могу попасть домой? Смотри, я сосредоточена. Я скосила глаза на дверь и сосредоточилась так сильно, как только смогла. Я сосредоточена. Но все это бессмысленно.
Патрик говорил тихо.
Не нужно, Ангел.
Джек прошел мимо меня и потянул ручку одним быстрым движением, ничего сложного. Я попыталась проскользнуть вместе с ним. Пытаясь ступить ногой за порог. Все что угодно, лишь бы оказаться внутри. Но дверь захлопнулась у меня перед носом.
Мне тут не рады.
Я опустилась на колени, прижав голову к одному из окошек на входной двери. Они снова кричали. Голос Отца громко и четко раздавался по дому, Хамлоф вторил ему лаем.
Я молотила по двери кулаками.
Я здесь! Хватит, вы двое! Хватит ругаться!
Я заглянула в окно. Внутри все было как и всегда. Тот же деревянный пол, те же шкафы, тот же китайский шкафчик в столовой, те же большие удобные диваны в гостиной; и полки, полки, полки в библиотеке. Мамина рассада на застекленной веранде, вся дикая, неухоженная и засохшая. Но с этим я ничего не могла поделать. Лишь беспомощно наблюдать, как моя милая, когда-то идеальная семья разваливалась у меня на глазах. Я зажмурилась и приникла лбом к стеклу. Я ненавидела это. Ненавидела очень сильно. Все было так несправедливо.
Мимолетное движение привлекло мое внимание. После, немного погодя, некто чихнул. Я подняла взгляд и чуть не растаяла. В окне, свесив большие шелковистые ушки, на меня смотрел во все глаза Хамлоф.
Глава 16Полное затмение сердца
Ну, это странно.
Я повернулась обратно к окну, где был Хамлоф, он все еще сидел в той же позе и глазел на меня. Не сдвинулся ни на дюйм. Ярко-белая грудь вздымалась от частых вздохов, а голова с любопытством склонена набок. Он принюхался и взвыл, словно волк.
Эй, привет, красавчик, прошептала я.
Он еще раз склонил голову набок, в той самой очаровательной манере на какую только способны собаки, и я увидела, как начал тихонько постукивать его хвост по полу.
Быть такого не может.
Я не удержалась и медленно прикоснулась рукой к стеклу. Он отпрыгнул и начал гавкать.
Шшш! зашипела я. Тише!
Его уши зашевелились, как только слова сорвались с губ.
Хороший мальчик, произнесла я, взгляд остановился на его милой лохматой собачьей морде. Давай, малыш. Давай. Я во второй раз потянулась к нему. Попыталась пройти ладонью сквозь стекло. Хамлоф сидел спокойно. Он перестал стучать хвостом, а сам осторожно потянулся ко мне носом, принюхиваясь. Хамми? я изучала его взгляд. Но в нем не было узнавания. Не было ничего.
Он не может меня видеть. Кого я обманываю?
Мне жаль, тихо произнес Патрик. Правда.
Руки безвольно повисли. А я начала плакать.
Я такая дура, произнесла я. Ты был прав. Я просто застряла здесь навеки вечные в этой беспонтовой вечности, без семьи и друзей