Твой друг в смертельной опасности, сказал он, перебивая ее, его слова прозвучали резко и быстро. Было бы разумнее дл тебя молчать и слушать. У меня не так много времени.
Она смотрела, как он направился дальше по ее комнате. Он смотрел на ее цифровые часы, цифры мерцали и менялись сами по себе, как будто ее часы не могли решить, какое время они хотели бы показывать.
Тогда это звучит так, словно ты в неправильном сне потому, что у меня нет друзей.
Тогда жаль, сказал он отрывисто и сузил свои холодные глаза, что он подвергает тебя гораздо большей опасности. Потому что ты та, кого она преследует.
Она моргнула, когда он повернулся, его большой плащ закрутился после него.
Изобель опустила руку. Она?
Ее глаза оставались прикованы к нему, когда он переместился к ней через тумбочку и погрузил руки с длинными пальцами в складки плаща. Ткань отошла в сторону и Изобель подумала, что увидела искусственную рукоять со старомодным лезвием. Несмотря на то, что складки черной, тяжелой ткани скрылись, Изобель увидела, что сейчас он держал книгу, которую она знала с золотистыми листами страниц и многочисленными черными переплетениями.
Эй! Изобель отошла от стены, опуская кисть. Она почувствовала бурю эмоций внутри нее: смесь облегчения и растерянности. И страх. Я думала, что
Он аккуратно положил книгу на тумбочку и провел рукой в перчатке по золотистому тиснению названия, кончиками пальцев задерживаясь на словах «Полное собрание сочинений Эдгара Аллана По».
Я считаю, что эта книга была дана тебе по особым причинам, сказал он, снова смотря своими глазами-углями на нее. Я бы не стал относиться к ней так небрежно в следующий раз.
Изобель посмотрела на книгу в недоумении. Это была та самая книга, которую она бросила в мусорное ведро в школе, в этот же день. Она могла видеть бежевый язычок, похожий на ленту, торчащий из основания и небольшие складки вдоль корешка книги. И все же она была здесь в целости и сохранности.
Запомни эти слова, сказал он. Единственный способ, чтобы контролировать то, что происходит с тобой в мире снов это способность осознавать то, что ты спишь. Если ты не сможешь этого сделать, то я не смогу тебе помочь.
Изобель покачала головой, пытаясь справиться с путаницей в своей голове. Чем больше этот парень говорил, тем больше это звучало как предсказания в печеньях.
Что я должна делать с этим? Кто преследует меня?
Это имя лучше не произносить. Слова, Изобель, имеют опасную власть над тем, что происходит в жизни. Помни это.
Кстати, говоря об именах, откуда ты знаешь мое? И почему эта «она», кем бы она ни была, преследует меня?
Потому что, сказал он, отвечая только на ее второй вопрос. Ты снишься ему
Кому?
Подойди.
Он повернулся к окну ее спальни, взмахивая плащом, одна его рука, как у паука, отдернула белое кружево занавески.
Изобель приблизилась к черному квадрату ее открытого окна. Прохладный ветерок шевелил занавески.
Она почувствовала прикосновение
своих волос к щеке.
Как сон мог быть таким реальным?
Когда она подошла к окну, сначала она взглянула на Рейнольдса. Изобель стояла рядом с ним и могла по-настоящему разглядеть его глаза над белым шарфом. У них не было зрачков. Черные, размером с монету, они сверлили ее взглядом, прежде чем он отвернулся и посмотрел в окно.
Изобель проследила за его взглядом.
Она смотрела в окно, и темнота рассеивалась. Шероховатое серое изображение, словно в старинных фильмах, нечеткое по краям и потертое посередине. Чуть дальше она могла разглядеть очертания темного леса. Тусклый свет пробивался через ветки черных тонких деревьев. Изобель заметила знакомые угловатые плечи фигуры, стоящей недалеко от границы с лесом. Высокий, стройный человек был одет в темно-зеленую куртку.
Ворен?
16Крайний предел
Ей что-то снилось. Что-то важное.
Он. Она видела его.
О, нет, его
Она застонала, тупая боль медленно ползла вверх по спине, чтобы поселиться в ее груди. Тьфу! Она даже не хотела вспоминать его имя. Она перевернулась, уткнувшись головой в подушку и зажмурив глаза. Она не была готова вспомнить то, что произошло, вспомнить тот кошмар, который произошел днем ранее.
Ощущение слабого покалывания на теле, словно маленькими иголками и булавками, вызывало слабую дрожь, но чем больше Изобель приходила в сознание, тем быстрее оно, казалось, исчезало.
Взгляд Изобель скользнул по окну в ее комнате, где полуголые ветви деревьев дрожали и раскачивались, размахивая ветками, как когтистыми руками, закрывая солнце.
Солнце.
Ох, черт! хрипло выкрикнула она.
Изобель села и потянулась к будильнику, находящемуся у изголовья ее кровати.
Одиннадцать часов и тридцать пять минут! Боже мой!
Она проспала остаток вчерашнего вечера и еще это утро. Она забыла поставить будильник! Она должна быть в классе мистера Свэнсона прямо в эту секунду! Почему никто не разбудил ее? Почему не...?
Изобель посмотрела на часы, зажав их между ладонями. Она не могла сконцентрироваться, ее воспоминания о сне прошлой ночью готовы были всплыть на поверхность. Почему эти воспоминания казались такими важными? Голубые цифры на часах, расплывались на черном фоне и ударили по ее глазам. Она подумала о том, как они вышли из строя, когда