В этот момент девушка почувствовала, как от дурных предчувствий сжимается сердце. Она знала, что следующем году страшные тени придут снова, уже за ней. А на утро Матушка со скорбной миной объявит, что еще одна неблагодарная сбежала из приюта.
Было жутко и не к кому обратиться за помощью. Кто станет ее слушать? Ведь она простая воспитанница приюта, бедная как мышь, а Матушка Тэмми в глазах жителей Брейви-Бэя выглядела самоотверженной героиней, неустанно заботившейся о сиротах. А распорядитель Холлс, так и вовсе человек, к мнению которого неукоснительно прислушивались.
Тогда она решила сбежать по-настоящему. Собрала скудные пожитки, достала из тайника несколько припрятанных монет, и выбрав момент, когда к острову причалят торговые шлюпки с большой Земли, ускользнула из приюта.
Ей удалось добраться до кораблей и даже договориться с одним из моряков, чтобы тот помог покинуть остров. Он спрятал ее в тесном грубо сколоченном ящике, пропахшем рыбой, приказал лежать тихо-тихо и не шевелиться. Анетта лежала. Стискивала зубы, когда ящик подкидывало и заваливало то на один бок, то на другой, зажимала себе рот руками, чтобы не закричать от испуга, когда рядом раздавались чьи-то грубые голоса. И когда, надсадно скрипя крышка съехала в сторону, ей едва хватило сил встать.
Каково же было ее удивление, когда оказалось, что доставили ее вовсе не на корабль, который унесет к свободе, а обратно в приют, в кабинет Матушки.
Она ошиблась. О том, как ценна кровь одиннадцатых знали не только Тэмми с распорядителем.
Я как ее увидел сразу понял, что та самая, заискивающе произнес моряк и, получив серебряную монету, тут же ушел, оставив Анетту на растерзание.
Я всегда говорила, что любопытство тебя погубит, улыбнулась Матушка. Улыбка вышла жестокой и холодной, у тебя в запасе был еще целый год, но ты сама выбрала свою судьбу.
В ту же ночь ее переселили в лазарет, в палату с железной дверью и решетками на окнах. Остальным воспитанникам сказали, что она подцепила хворь, обезобразившую лицо, и строго настрого запретили к ней приближаться или разговаривать.
Анетта пыталась сбегать, но теперь ее стерегли как самого злостного преступника. Девушка угасала в своей тюрьме и единственным проблеском стали послания, которые она писала на страницах старых книг. Пусть для нее шансов на спасение не было, но может быть потом, очередная одиннадцатая, прочитает эти записи и сможет избежать страшной участи.
А на следующий год Брейви-Бэй снова был обласкан милостью богов. Амбары и погреба ломились от запасов, народ благоденствовал, и никто не вспоминал рыженькую любопытную Анетту, сгинувшую от неведомой хвори.
Глава 1
Было душно. В тщетной надежде люди поднимали головы к небу, мечтая о глотке свежего воздуха и прохладных каплях, но вместо этого чувствовали лишь липкую соль на губах.
Неправильный год! сердито буркнула обычно приветливая
молочница, А так хорошо все начиналось
Весна была сочной и радостной, начало лета ласковым, щедрым на солнце и теплые дожди, а вот с середины все пошло наперекосяк. Посевы начали засыхать, листва теряла яркие краски, а люди и скотина маялись от жары.
Старались плохо, в тон ей ответила старая Элла из соседней лавки. Разогнувшись, она вытерла пот с раскрасневшегося лица и нагло спросила, не так ли, Тэмми?
Главная наставница приюта прошла мимо них, сделав вид, что не слышит грубого кудахтанья. Ее спина была пряма как палка, плечи гордо разведены и в каждом жесте сквозило превосходство. И только удалившись на десяток шагов, она притормозила и, слегка склонив голову на бок, холодно произнесла:
Мина! Быстрее!
Матушка Тэмми этим летом была особенно угрюма и недовольна всем, что происходило в приюте. Наказания сыпались как из рога изобилия, и поэтому злить ее совершенно не хотелось.
Я поудобнее перехватила громоздкую тяжелую корзину и поспешила за ней, а молочница и ее ворчливая подруга проводили меня угрюмыми, осуждающими взглядами. Будто именно по моей вине Брейви-Бэй уже которую неделю изнывал без дождей.
Чтобы срезать путь, мы свернули в узкий неказистый переулок, с обоих сторон зажатый двухэтажными жилыми домами. От одного взгляда на обшарпанные стены с облупившейся бежевой краской становилось еще жарче. Они напоминали высохший песок.
Матушка Тэмми, тихо позвала я, как вы думаете, почему этим летом такая жара? Столько лет все прекрасно было, а теперь что-то испортилось?
Глупости не говори! Погода на то и погода, чтобы преподносить неприятные сюрпризы, она раздраженно отмахнулась от меня и, глухо цокая толстыми каблуками, пошла дальше.
Я же набралась смелости и задала еще один вопрос:
Почему тогда в городе все говорят и смотрят так, будто это наша вина? Матушка резко остановилась, и я, не успев притормозить, врезалась груженой корзиной ей в спину, простите.
Растяпа! Без ужина останешься! резкими, нервными движениями она стряхнула соринки с платья, после чего взглянув на меня так, что я мигом растеряла все слова, а говорят они так из-за глупости. А еще, потому что свинье неблагодарные!
Сказала и дальше пошла. Я же собрала с земли свалившиеся свертки, вернула их обратно в корзину и отправилась следом. И хотя я так и не поняла, почему жители Брейви-Бэй были неблагодарными свиньями, желание задавать вопросы исчезло. Ужина меня уже лишили, и я не хотела остаться еще и без завтрака.