что-то сделать выплевывает все съеденное за ужином, на кровать. Маа-а-а.
Тише, маленькая, все хорошо, мама тут, беру дочь на руки и только теперь чувствую, какое горячее у нее тельце.
Быстро раздеваю ребенка, сняв даже памперс и несу в ванную. Тут ее умываю теплой водой и смачиваю головушку с грудкой.
Ничего, лапочка моя, успокаиваю ее и себя, сейчас я дам тебе лекарство и температура понизится.
Увы, спустя час, я понимаю: что-то не так. Это не зубы и не простуда. Ребенок несколько раз рвет, последний уже просто слюной и желудочным соком. Даша то мерзнет и дрожит, то горит. Постоянно плачет и отказывается пить. Когда она в очередной раз пытается вырвать, но издает только сухие спазматические звуки, я, наплевав на все, накрываю раздетого ребенка пледом и выбегаю, как была в пижаме и босая, в коридор.
Сама не знаю, каким образом, но следующее, что я помню, это как тарабаню кулаком в дверь регентской опочивальни. Дверь открывается почти сразу. На пороге стоит дядя Грэма, в одних низко сидящих на бедрах штанах, взлохмаченный и злой, как черт.
Что надо рычит на меня.
За его спиной, в комнате, на кровати сидит та самая брюнеточка, что приходила ко мне, предлагала поболтать. Ясно, я не вовремя. Но в данной ситуации, мне плевать!
Мне кажется, Даша чем-то отравилась! говорю на одном выдохе.
Глава 7
Зайдите, говорит, пропуская меня внутрь.
Я тихонько захожу, стараясь не побеспокоить поверхностный сон дочери, задремавшей несколько секунд назад после особо сильной рвоты.
Арвия, можешь идти, говорит регент той самой брюнетке, которая сидит даже не шелохнувшись.
Но Ваше Высочество, мы же она красноречиво замолкает, кося глазами на постель.
Мне нужно повторять?
Вот реально, спросил, как ледяной водой окатил. Даже мне холодно стало. Барышня скукожилась и, сделав обиженное лицо, быстренько вышла, оставив дверь приоткрытой. Рыкнув, регент плотно закрывает дверь и поворачивается ко мне:
Быстро и подробно: что происходит? Почему вы решили, что ребенок отравился?
Потому что Даша распрощалась со своим ужином. Причем больше шести раз за эти два часа. У нее температура, которую я не могу сбить даже сильным жаропонижающим. Она отказывается пить и вообще
А это не может быть какая-то болезнь? Я не знаю дети же часто болеют.
От болезни не наступает так быстро обезвоживание. Посмотрите на Дашу, она выглядит так, словно болела несколько дней, а прошло всего два часа. Я думаю начинаю говорить и замолкаю.
Говорите!
Я не уверена, но мне кажется, ее отравили.
Что за ерунда? Это просто маленький ребенок. У нас не травят малышей! Ладно, давайте оставим разговоры на потом, сейчас важнее стабилизировать вашу дочь.
Я могу только кивать в ответ на эту здравую мысль. Лекарь приходит очень быстро. Все тот же старичок, который дал мне тоник для лица. Мы укладываем Дашу прямо на кровать хозяина комнаты, и лекарь ее осматривает. Потом он спаивает моей дочери несколько разных настоев, после которых она перестает тяжело дышать, а температура понижается.
Что с ней? спрашиваю позже, когда лекарь отходит от кровати и собирается уходить.
Не волнуйтесь, теперь ей будет лучше. Вы были правы, это отравление. Ваша дочь съела что-то, что не принял ее детский организм, вам нужно лучше следить за ребенком.
То есть никакого яда, или еще чего договорить мне не дают.
Нет! Просто пищевая непереносимость. Она что-то съела, что ее организм отторг. Как у вас тут с питанием?
Ну мы часто едим одно и то же. Только иногда ее меню отличается от моего, а еще у меня еда более острая.
И тут я вспоминаю, как оттягивала Дашу от своей тарелки. Я думала, они ничего не успела съесть, а оказывается, успела. И поэтому ей было плохо. Действительно, нужно лучше смотреть за ребенком. Лекарь уходит, выдав мне еще несколько разных бутылочек и рассказав, что и когда нужно пить.
Думаю, нам лучше пойти к себе. Это странно, что мы тут у вас говорю, когда мы остаемся с регентом наедине.
Это не имеет значения, я все равно собирался пойти поработать в кабинете. А вы оставайтесь тут до утра. Выспитесь и пойдете.