А где нам надо будет высадиться? Это уже провинция Кхэтуэл? А как мы доберёмся до Сяо Лю? Это город Бао Хань?
Время текло неспешно. Лидброт рассказывал Нелли что-то, та усердно кивала головой, а Мелис в это время сидел, крепко вцепившись в вожжи, и опасливо косился на Солуса Торментира. «Да, думал Мелис. Кругом опасность, и не знаешь, кого больше бояться. Вот такой Торментир как взглянет одним взглядом убьёт и не поморщится».
Дорога была пустынной, и Торментир радовался этому, хотя их фургончик ничем не привлекал к себе внимания: в Ровер Ланде таких было полно на улицах. Волшебник прислушивался к мыслям своих спутников. Он не мог не одобрить любознательность Нелл, хотя совсем недавно очень был рассержен её обвинениями. Боязливость Мелиса его раздражала с самого начала. Ну не должен Менгир всего бояться! Вот и сейчас он сидит и дрожит, боится голову повернуть в его, Торментира, сторону. Даже эта невоспитанная девчонка Нелл отважнее его! Мысли Лидброта были надёжно скрыты. «Как обычно, думал Торментир. Вечно он с какими-то секретами, что в Академии, что здесь. Не время сейчас для секретов».
В последнюю очередь Торментир обратился к Эйлин. Он испытал некоторое внутреннее волнение, но приписал его тому, что Эйлин может сгоряча дать ему сдачи. И всё-таки он вошел в её мысли. Сумбур и непонятные картины смутили его, но почти сразу Торментир сообразил, что это сны Эйлин. В этих снах странным образом перемешивались события прежней жизни с совсем недавними приключениями.
Разумеется, даже во сне основной заботой и тревогой Эйлин была её упрямая и непослушная дочь. И вдруг Торментира охватило острое чувство тоски и одиночества. Почему обо всех (ну, или почти обо всех) заботятся родители, даже если эти дети глупы, злы, бесталанны?! О Мелисе Эйлин тоже думала, как о близком человеке. Горестные раздумья слегка притупили восприятие Торментира. Он не заметил, что мысли Эйлин изменились. И вдруг
«Солус, я могу позаботиться и о вас», услышал он насмешливые, как ему показалось, слова. «Начну, пожалуй, с того, что надеру вам уши, а то лазите, где не положено».
Торментиру стало не по себе, и он резко выпрямился. Мелис, не ожидавший от своего задумчивого спутника никаких движений, неловко повернулся, рванув вожжи. Лошади, недовольные таким обращением, резко остановились. Фургон дёрнулся, и всё, что было аккуратно сложено внутри, посыпалось на головы Нелли, Эйлин и Лидброта.
Торментир с Мелисом сами с трудом удержались, чтобы не свалиться со своего насеста. А из-под тента доносилось ворчание Эйлин и вопли Нелл:
Мелис! Убью тебя, гонщик недорезанный!
А что это за блюдо, мама?
Это? Это кулеш по-сарисски, объявила Эйлин.
По-сарисски? Это как? не поняла Нелли.
Это значит, что приготовлено на Сариссе.
А что такое кулеш? полюбопытствовал Мелис.
Это такая вкусненькая каша с салом, пояснила Эйлин.
И все, обжигаясь, принялись за еду.
Волшебно вкусно! улыбаясь, похвалил Лидброт.
Спасибо, польщённая похвалой, отозвалась Эйлин. Видите? Что называется, ловкость рук, и никакого мошенничества! Иногда не нужно волшебства
Иногда отсутствие волшебства само является волшебством, загадочно ответил Лидброт, но толковать свои слова не стал.
Эйлин пожала плечами.
Тем временем солнце поднялось довольно высоко, озарив лес и проходящую сквозь него дорогу. Солнечные зайчики заиграли на листве. Озарённые солнцем деревья ласково шелестели. Мир казался таким безопасным. То ли от света и тепла, то ли от сытной еды, но тревоги путников немного улеглись. Сидя на бревне, разомлевшие люди подставили лучам солнца лица.
Солус! вдруг спохватилась Эйлин. Мне нужно ещё воды!
Торментир лениво вытянул вперед палочку, и на миски, ложки и котелок хлынул поток воды. Брызги полетели на одежду Эйлин.
Всё, всё, спасибо! закричала она. Больше не надо!
И принялась оттирать посуду.
Эйлин, окликнул её Торментир. Почему бы вам не сделать это магически?
Магически? растерялась она. Я не умею.
Мелис и Нелли с жадным любопытством следили за происходящим. Они никак не могли привыкнуть ко всему необычному, что происходило вокруг них.
Эйлин, как ни старалась, не могла заставить посуду мыться самостоятельно. Она вся вымокла и разозлилась. В особенности бесили её замечания дочери, та, не стесняясь, комментировала события.
Всё! сердито сказала Эйлин. Нелл, немедленно займись чем-нибудь! Иди хоть на скрипке своей поиграй, что ли.
Но я не хочу начала было та, но тут вмешался Лидброт и что-то шепнул девушке на ухо.
А, тогда другое дело, она быстро подхватилась и юркнула под тент фургончика.
Эйлин была искренне благодарна ему, и даже не хотела знать, под каким предлогом старый волшебник услал упрямицу. Из повозки она вынырнула со скрипкой в руках. Хитро улыбаясь, Нелли взмахнула смычком
В душе Эйлин воцарились спокойствие и ясность. Мокрые руки потеплели, а капли, падавшие с пальцев, стали отливать золотисто-зелёным. Эйлин вытянула руку перед собой, и посуда, разом присмирев, мгновенно очистилась, выплеснула грязную воду на траву и застыла, словно ожидая дальнейших распоряжений.