На это я не нашлась что сказать. Однако, когда рассказала ему о коробках с дневниками Дэлии Ла Мотт, обнаруженными на чердаке, он немного смягчился:
Считаешь, что у тебя будет право написать об этом поскольку оригиналы остаются в доме? Это же здорово! Ты опубликуешь еще одну книгу, и тогда у нас хватит денег, чтобы купить квартиру на Манхэттене!
Обрадовавшись, что Пол наконец простил меня, я все же не могла избавиться от ощущения, что он сделал это из-за того, что моя «неверность» сулила ему немалую выгоду. Вскоре после этого я покинула Фейрвик и отправилась в Лос-Анджелес, где вместе с Полом провела две недели.
Я была счастлива. Днем мы валялись на пляже, а вечера проводили в его любимых ресторанах. Меня поразило, как быстро Пол, который родился и вырос в Гринвиче, штат Коннектикут, приспособился к жизни в Лос-Анджелесе. Правда, в Нью-Йорке, когда мы познакомились, его с легкостью можно было принять за коренного ньюйоркца. Возможно, Пол просто был из тех людей, кто с легкостью приспосабливается к новому месту. Последний день накануне моего отъезда мы с ним ужинали в маленьком ресторанчике в Малибу, на самом берегу океана. Глядя на Пола, я невольно отметила, как он загорел, какой у него отдохнувший и счастливый вид. Жизнь в Калифорнии явно пошла ему на пользу. Может, и мне тоже было бы полезно какое-то время пожить вдали от города.
Я вернулась в Фейрвик в самом конце августа листья уже начинали желтеть, а когда я вышла из арендованной машины у «Дома с жимолостью», то ощутила в воздухе дыхание зимы как будто пройдя через лес, подступавший к моему новому дому, вы прямым сообщением попадали в арктическую тундру.
Я заранее попросила Дори Брауни подыскать мне садовника теперь, когда вопрос с покупкой дома был решен, Дори из кожи вон лезла, чтобы мне услужить. Айк Олсен, владелец садового питомника «Валгалла», привел в порядок разросшийся виноград и кусты, а заодно подстриг и живую изгородь. Результат превзошел все мои ожидания. Дом походил на слегка смущенного мальчишку, вышедшего из парикмахерской, где ему сделали стрижку «ежик». Ничего, мысленно утешала я его, пытаясь втащить чемодан на крыльцо, скоро ты снова обрастешь.
Ключ лежал в сумочке Дори переслала мне его по почте сразу после того, как я подписала договор о продаже. Он прибыл в коробке, завернутой в коричневую бумагу и аккуратно обвязанной шпагатом. Когда я увидела старомодный увесистый железный ключ, у меня появилось чувство, что мне вручили ключи от Нарнии зато теперь он оттягивал мою ладонь, словно желая напомнить о принятом мною сомнительном решении. Я пожертвовала карьерой на Манхэттене, в университете, который в свое время окончила, ради возможности работать в заштатном колледже и жить в захолустном городишке, где я никого не знала. Я купила дом, которому уже больше ста лет и которому вопреки оптимистическому прогнозу инспектора очень скоро понадобится ремонт, а уж в какую он выльется сумму мне, всегда менявшей съемные квартиры как перчатки, оставалось только гадать. Но, что хуже всего, я рисковала потерять человека, с которым мы были вместе уже шесть лет и которого я, как мне казалось, любила. И все благодаря нескольким старым коробкам с дневниками на чердаке, искре вдохновения, посетившей меня на лесной тропинке, и аромату жимолости в залитой лунным светом спальне.
А то, что последняя причина являлась решающей, иначе, как безумием, наверное, не назовешь. Весь последний месяц я вспоминала тот сон, то ли страшась, то ли желая, чтобы все повторилось снова, и каждое утро просыпалась, слегка разочарованная, что мой демон-любовник не явился ко мне во сне. Может, поэтому меня так тянуло купить этот дом? Но если причина в этом, тогда мне стоит бежать отсюда со всех ног сесть в машину, новехонькую «хонду», купленную мною специально для жизни в деревне, и вернуться в Нью-Йорк. Уже оттуда я напишу Дори Брауни, попрошу ее снова выставить дом продажу, а сама буду перебиваться случайными лекциями и надеяться на то, что в будущем году появится вакансия в каком-нибудь колледже
на разумном расстоянии от Манхэттена Да, именно так мне и следует поступить, только
Что-то негромко звякнуло. Звук был явно металлический.
Опустив глаза, я едва сдержала крик тяжелый металлический ключ, который я только что сжимала в ладони, сейчас торчал в замке. Как такое могло случиться?! Вытащив ключ, я осторожно отодвинула руку на пару дюймов. И тут вдруг почувствовала, как он завибрировал в моей ладони. Может, у меня просто трясутся руки? Или
Я осторожно коснулась ключом замочной скважины, только сейчас обратив внимание на украшавшую ее железную дощечку в виде петуха. И почувствовала рывок мою руку точно на буксире потянуло к двери. Ахнув, я выпустила ключ он вырвался у меня из рук, легко скользнул в замочную скважину и замер.
Проклятие! Какое-то время я изумленно таращилась на него потом в голове у меня вдруг негромко щелкнуло. Ну, конечно! Должно быть, замок магнитный, сообразила я. Правда, в XIX веке таких, кажется, еще не делали, но потом я припомнила рассказы Дори о Сайласе Ла Мотте о том, как он хотел, чтобы тут все было как на корабле. Этот дом он выстроил для жены и дочери, а судя по отчету нанятого мною инспектора, дом находился в изумительном состоянии. «Слегка кое-где подкрасить, и можно жить», сообщил он, заодно посоветовав обратиться к его кузену Броку Олсену, который, в свою очередь, как вскоре выяснилось, приходился родным братом Айку Олсену, моему новому садовнику. Дори сообщила, что неделю назад связалась с Броком он обещал, что с ремонтом проблем не будет. Мне не о чем беспокоиться. Конечно, покупать этот дом было безумием, но еще большим безумием было бы уехать сейчас.