Но Ден стоял, как скала, и его суетливому стражу тоже пришлось остановиться. Свободной рукой Ден гладил Элли по золотистым, еще недавно красиво уложенным, а теперь растрепанным волосам, вытирал мокрые щеки.
Если вы не пойдете в камеру, я, стало быть, возьму оружие! взвизгнул сморщенный тролль, хотя было видно ему страсть как не хочется лезть длинной рукой в карман за пистолетом. Он даже ушами раздраженно помахал, как флажками. Тем более, и дамы, и мужчина с ними выглядели вполне себе презентабельно уж понятно, что не прачки, не работники ткацкого цеха. Не тролли. Богатеи.
Ну что вы, какое оружие, миролюбиво сказал Генриор, глянув сначала на болотное лицо тролля а потом на Дена. Мы и сами уйдем. Верно, Элли?
Нет! Я не пойду! Я останусь!
Элли, что ты несешь! сердито проговорила Милена, шагнув к сестре. Хочешь остаться в управе, чтобы пойти в тюрьму?
Да, лишь бы с Деном! беспомощно отозвалась Элли, с болью понимая, что всё напрасно. Ден шепнул ей в волосы: «Не тревожься за меня, малышка. Я справлюсь».
Вот говорила, что тебе не стоит ехать с нами! в сердцах заявила Милена.
Зеленолицый сморщенный конвоир вдруг перестал дергать запястьем и хлопать острыми зелеными ушами, оглядел всех, будто осознав, наконец-то, кто эти люди, и скривился, как от кислого супа. Буркнул презрительно:
Так это из-за вас, стало быть, парня-то схватили? Ну, чё сказать, стало быть, вот вы какие, красотки!
Прошу выбирать выражения! сдвинул брови Генриор. Но смотрел он не на ушастого тролля, а на Дена, внимательно и серьезно, и непонятно было, что он о нем думает.
Так я еще, стало быть, и не выражался! хохотнул тролль и поправил длиннющей рукой черную вязаную шапочку, которая едва держалась меж громадных треугольных ушей. Я существо маленькое, за работу не держусь, тем более, за такую сволочную. Я ж так, на неделю нанятый. Так что говорить могу, что думаю. А думаю я, что негодный вы народ дворяне! Из-за вас, нахлебников, простые люди страдают. И тролли страдают, потому что вам на всех наплевать.
Вы, уважаемый тролль, при себе свое мнение оставьте, холодно порекомендовал Генриор и обратился к сестрам. Дамы, нам пора. Отец, вероятно, очень тревожится.
Я не пойду! всхлипнула Элли.
Ну что с тобой делать? всплеснула руками Милена. И вдруг обратилась к Дену. Послушайте! Мы пришли, чтобы помочь вам. И мы еще постараемся ради Элли Но знайте: вы поступили неправильно!
Она сделала паузу, ожидая услышать: «А что такого я сделал?», но Ден молчал, обнимая заплаканную Элли, и Милена горячо продолжила:
Все говорят, что виновата девочка, искала, мол, приключений. Но это нечестно! Ей и семнадцати не было, что она могла знать? А вы-то, Ден, взрослый!
Вы, видно, сестра? Ден поднял глаза на Милену. Похожи Элли, малышка, не плачь. Твоя сестра права. Ты ни при чем, это я должен был подумать.
Но ведь ничего такого не было! воскликнула Элли. Это всё Ранита! Зачем она так?
Как вышло, так вышло, глухо проговорил Ден. Ранита, конечно, та еще Но и я должен был голову на плечах иметь. Сам виноват.
Ну, хватит, стало быть! будто очнулся маленький ушастый охранник и передразнил. «Виноват не виноват» Суд пусть решает! А теперь в камеру!
А когда суд? поинтересовалась
Милена.
Да, когда же? оживилась Элли, оторвав от груди Дена мокрое лицо. Я приду! Я расскажу правду!
А я знаю? еще больше сморщился тролль. Мне какое дело. Всё! Отойдите от арестанта! Иначе мне придется
Не придется, оборвал его Генриор. Он шагнул к Дену, спокойно, но решительно расцепил руки девушки та и возразить не успела, довольно бесцеремонно подтолкнул ее к сестре. Милена распахнула глаза, но мгновенно обняла Элли. Мы понимаем, что вы на службе, вежливо обратился Генриор к троллю. Так что простите нас за эту сцену.
Генриор уже развернулся, чтобы пойти прочь, но все-таки оглянулся, посмотрел на Дена печального, но прямого. «А ведь он понимает, что его жизнь сломана, мелькнула мысль у Генриора. Но держится молодцом. Мог бы проклятия выкрикивать, Элли оскорбить и нас тоже»
Ден, мы уезжаем, сказал Генриор. Мы приехали по просьбе Элли и, скажем прямо, толку не было никакого. Но мне понравилось, что вы ведете себя благородно. У вас есть какие-то просьбы? Из тех, что мы можем выполнить. Кстати, я Генриор, управляющий Розеттой.
Я понял, что вы Генриор, Элли о вас говорила, устало ответил Ден. Хотя сперва я подумал, что вы отец. А просьба у меня только одна. Матери моей сообщите, что со мной все нормально, жив, здоров. Или Сержу, Элли его знает. А этой Раните передайте Да нет, ничего не говорите, ну ее.
Хорошо, кивнул Генриор и оглянулся на девушек. Пойдемте, дамы.
Парня мы, стало быть, в тюрьму с утреца переводим, подал голос тролль и снова поправил съехавшую на крутой лоб шапочку. Там спрашивайте про свиданки и передачки. Знаете, где тюрьма?
Знаем, отозвался Генриор. Всего хорошего.
И вам, стало быть, не хворать. Пошли, парень.
Ден! Элли рванулась из Милениных рук, но ее остановил Генриор.
Ну-ка перестаньте! Что вы себе позволяете?! Таким поведением вы ему не поможете, а навредите! жестко заявил он, крепко схватив Элли за тонкие запястья и глянув исподлобья в глаза. Элли вздрогнула никогда Генриору не приходило в голову хватать ее за руки, даже в детстве, когда она, случалось, баловалась или капризничала. Всё-таки она юная графиня, дворянка. Даже Милена поразилась. Но не сказала ни слова.