Будет исполнено, господин, давя смешок, девушка сделала Рамоне знак следовать за ней. Искатели, как голодные псы, проводили взглядами пышные формы красотки подавальщицы.
Рамона вытерла салфеткой кончики пальцев и уголки губ, нервно швырнула ее на стол и поднялась. Уходя, бросила в мою сторону красноречивый взгляд, который тут же спрятала за завесой ресниц.
Взгляд-обещание. Взгляд-приглашение.
Этим вечером
я был немногословен, мысли то и дело возвращались к ней, и я пытался представить, о чем она сейчас думает, что делает. Почему-то казалось, что Рамона в задумчивости мерит шагами комнату или стоит и распахнутого окна, глядя вдаль, на горы.
Пойду проветрюсь. Приятного вечера, Роран.
Никто не пытался меня задержать, и я шагнул в объятия сырой ночи, отсекая себя от уютного тепла хлопком двери. Задний двор превратился в жидкое месиво, и в несколько широких шагов я добрался до навеса, предваряющего вход в конюшню.
Остро пахло сеном, сонно похрапывали лошади. Взгляд метнулся вверх, к окнам второго этажа: в одном из них застыл размытый дождем тонкий силуэт. Я не знал, она ли это, но внутреннее чувство твердило: «Да, она».
Ждет?
Я усмехнулся, присаживаясь на порог. Сейчас до ужаса не хватало утерянной где-то в горах трубки, не хватало едкого дыма в легких, который был способен вытеснить из головы сентиментальные глупости.
Куда меня несет, что я делаю со своей жизнью? С тех пор, как в нее ворвалась Рамона, я уже ничего не понимаю, сомневаюсь в том, что всегда считал важным и нужным. Эта женщина просто пришла и навела у меня в голове кавардак.
Я сидел так долго похожий на неподвижную черную тень. Прислушивался к шелесту дождя на крыше, пока в открытой двери таверны не выросла фигура, на мгновение осветив двор и выпустив наружу шум людских голосов.
Насладился одиночеством, называется. И кто там тащится в такую погоду?
Чего тебе? небрежно бросил я парню, когда тот вырос рядом, принеся за собой аромат съеденного лука и наваристого супа.
Как его зовут? Орвин, что ли?
Искатель тряхнул волосами, разметав капли воды, и скрестил на груди руки. Сразу стал похож на грозного волчонка.
Разговор есть.
У тебя ко мне? я приподнял бровь. Так говори, нечего меня глазами поедать.
Оставь ее в покое, Зверь-из-Ущелья, прозвучало с ощутимой угрозой. Она не девочка на одну ночь.
Откуда?..
Вот проклятье, наблюдательный оказался малец. Если Рамона ему, конечно, сама все не рассказала.
С чего ты решил, что я отношусь к ней именно так? я не стал ничего отрицать, не стал отпираться.
Орвин потерялся на миг, а потом яростно запыхтел.
Потому что я мужчина, как и ты, и я знаю, какие чувства вызывает красивая молодая девушка. Рамона не знает жизни за пределами Антрима, она доверчива и чиста душой. Моя сестра не ожидает от тебя ножа в спину, поэтому ничего не боится. Привлекать дядю Рорана или своего отца я не буду, это ей лишь навредит, поэтому я прошу тебя, парень сделал шаг вперед. Оставь ее в покое, не дай совершить ошибку.
Я вцепился в отвороты куртки и дернул Орвина к себе, как котенка. А после процедил сквозь зубы:
Я не нуждаюсь в непрошеных советах. И не тебе мне указывать, мальчишка.
Это было грубо. Резко. Непозволительно по отношению к брату женщины, которую я хотел сделать своей. Но слова искателя зацепили нечто, спрятанное глубоко в душе, вывернули наизнанку.
Парень выдрался из хватки. Рот его перекосился от гнева, худое лицо облепили волосы.
Я не верю в твои честные намеренья, Зверь-из-Ущелья! Ты мог выбрать любую из ваших девушек, но захотел мою сестру.
Напряжение было таким, что хоть ножом режь. Мальчишка до одури хотел мне врезать это читалось у него на лице. Выбить зубы, превратить нос в кровавую кашу, но что-то заставляло его себя сдерживать. Наверное, понимал, что перевес будет на моей стороне.
За городом сверкнула молния, а следом тревожно зарокотали небеса.
Трогательная братская забота, чтоб тебя, прорычал я. Знаешь, что, Орвин? Ты ничего не знаешь и ничего не понимаешь. Тем более, ты не знаешь меня. Поэтому не лезь.
Искатель стиснул кулаки так, что руки задрожали.
Поклянись, что не тронешь ее. Поклянись, что уберешься отсюда сейчас же!
Я не раздаю клятв кому попало, а ты слишком много на себя берешь, я сделал размашистый шаг вперед, заставив юнца попятиться. Рамоне я не причиню зла. Но причиню его тем, кто будет лезть не в свое дело.
Это было единственное и последнее предупреждение, Зверь-из-Ущелья, оскалился юный искатель, которому гнев застилал рассудок. Если по твоей вине с Рамоной что-то случится, я загоню тебя в могилу, не сомневайся, обдав меня презреньем, как помоями из ведра, он шагнул под дождь и вскоре нырнул обратно в тепло постоялого двора.
Кажется, Орвин действительно дорожит сестрой и вряд ли проболтается. Но внутри все равно погано, будто я поступаю неправильно. Что если действительно стоило успокоить искателя, пообещав, что не буду приближаться к его сестре? Что если и правда нужно убраться отсюда
узнать, какая опасность ему грозит?
Или взять то, что я ему пообещала?
За дверью послышался шум, и мы замерли. Прислушались. Но вскоре все звуки стихли, я снова смогла дышать, а сердце запустило сумасшедший бег. Остатки сна слетели, как дым, и я, наконец, вспомнив о приличиях, стянула с кресла шаль и накинула на плечи.