Не вижу ничего плохого в том, чтобы работать, ответила я ему с улыбкой. Особенно если знаешь свое дело так, как знаю я.
Кейталин посмотрел вниз, на носки своих ботинок. Плохо. Сейчас он скажет какую-нибудь гадость.
В столице у тебя было куда больше возможностей применять свои знания.
Я пожала плечами.
Сколько можно сокрушаться о прошлом? Сейчас я здесь, а не в столице. И ты здесь. Ты тоже можешь найти себе подходящее занятие.
Какое же?
Я пожала плечами.
У тебя много талантов. Выбери какой-нибудь.
Вот именно, вздохнул он и посмотрел на меня в упор. У меня много талантов. И ни один из них не годится для этого городишка. И если бы не ты, я правил бы сейчас всей Моровией, применяя все свои таланты.
Я молчала. Что я могла ему сказать? Что он уже говорил это на постоялом дворе?
Молчишь? А могла бы придумать и для меня достойное занятие, раз уж я оказался здесь по твоей вине.
Почему ты так решил? спросила я, чтобы что-то спросить. Что во всем виновата я?
Ты бы видела тогда свое лицо, когда в наши ворота постучали, усмехнулся он. На нем было такое облегчение. К нам в дом входит стража, а ты улыбаешься.
Я вздохнула. Что тут скажешь? Я своего лица не видела. Облегчение? Возможно. Улыбка? Может быть. Я помню, что подумала «значит, он все-таки поверил», но облегчение? Может быть, я обрадовалась, что Лусиан не умрет? Я уже и не помню сейчас. Да и неважно все это.
Но почему? Кейталин подался вперед так, что горшки на стеллаже опасно поехали вбок. Почему ты сделала это?
Я задумалась. Сказать, что я не делала этого? Мы оба знали, что делала. Кейталин все еще был моим братом, хотя отношения между нами и были безнадежно испорчены.
Я просто не хотела, чтобы кто-нибудь умер.
Кто-нибудь? фыркнул Кейталин, продолжая налегать на стеллаж. Кто-нибудь? Умереть должен был Лусиан, и только он. Никто из нас бы не умер! План был хорош, он был безупречен! Если бы не ты
Я подошла к Кейталину и поморщилась. От него пахло кислым вином. Он не был пьян, но уже начинал терять контроль над собой. Я положила руку на плечо Кейталина и мягко отодвинула его от стеллажа. Если горшки побьются, мне уже не успеть заказать новые до ярмарки. Ведь цветам нужно время, чтобы прижиться после пересадки.
План был не настолько хорош, как тебе кажется, Кейталин.
Тогда почему ты не сказала это сразу, а? Почему не сказала, когда мы обсуждали? Молчишь? А я знаю, почему ты молчишь! Потому что в плане не было недостатков. Он был идеален. У нас бы все получилось. И я бы сейчас жил в столице и выбирал себе нового жеребца на весенней ярмарке, а ты не возилась бы с горшками, милая сестричка.
Я разозлилась. Я никогда не была «милой сестричкой», и из всевозможных ругательств это меня бесило сильнее всего.
Ах, значит, не было?! Рявкнула я. Еще как были! И знаешь, какой самый главный недостаток? Он называется Совет Старейшин!
Кейталин расхохотался запрокинув голову.
Ты говоришь, как глупышка Майя. Да что бы он мне сделал, этот твой Совет Старейшин?
Я молчала, чувствуя, как во мне закипает ярость. Это чувство было редким, как солнечные дни зимой в Шолда-Маре. Но оно было сильным, настолько сильным, что готово было выплеснуться горячим паром наружу.
И пока я стояла, сжимая кулаки, чтобы не броситься на брата, Кейталин протянул руку и толкнул стеллаж. Горшки с глухим стуком скатились на пол. Они бились друг о друга, раскалываясь на крупные осколки. Месяц работы гончара. Пятьдесят флоринов.
Вот что я бы сделал с вашим Советом Старейшин, весело сказал Кейталин, а ты испугалась. Они бы разбились от одного удара, все. И сдались бы.
Он махнул рукой и, довольно улыбаясь, направился к выходу. Кейталин одернул полог и отшатнулся.
Перед дверью стоял зверь. Серый волк, размером с теленка, худой, мосластый, в клочковатой шерсти и с клыками, на которых блестела слюна.
Кейталин так и замер с поднятой рукой. Медленно-медленно он обернулся ко мне.
Я улыбалась. Я себя не видела, но знала, что улыбаюсь я точь-в-точь как волчица, сидящая на пороге. Потому что она это и была я. Моя тень.
Вот, сказала я Кейталину. Вот, что они могли сделать с тобой и со всеми нами.
Кейталин не понимал или не хотел понимать.
Ты думаешь, они просто старики? Спросила я. Думаешь, они обычные люди? Никогда не думал, на чем держится их власть?
По лицу Кейталина было понятно, что он сейчас не в состоянии думать ни о чем вообще, кроме неизвестно откуда взявшегося зверя прямо перед ним.
Я сделала несколько шагов назад, в центр круга света под лампой, низко свисающей с потолка, и моя тень исчезла. И вместе с ней волчица у дверей.
Иди, устало сказала я. И больше никогда не пытайся навредить мне, милый братец. Потому что черный свет сжигает, а наша кровь наполовину черная. И ты понятия не имеешь, кто такие наши старейшины на самом деле.
Кейталин молча вышел, хлопнув дверью. Если раньше он меня ненавидел и обвинял, то сейчас он меня боялся. И не я знаю, что хуже. Кейталин не из тех, кто прощает своих врагов. А свои страхи он предпочитает уничтожать. Меня он не сможет уничтожить. Но постарается, это я знала совершенно точно. Обязательно постарается.