В академии она работала с Андре Сионом, который уехал из Ильтона около десяти лет назад.
«Не всем везёт так, как мне», заметил он однажды.
Ещё Моника знала, что, на самом деле, он не «Андре», а «Андрей» имя, распространённое в период прихода Анда-Хелены и ушедшее вместе с ней. В Ренготе, Исмире и Аталье ими очень редко называли детей. В Ильтоне всё было не так, как объяснил ей Андре-Андрей, там «время будто остановилось».
В утешение Моника рассказала ему о Майе рождённой в развитом Ренготе, но названной в честь одной из анд. Причуда её родителей, которым, по словам Майи, «даровали ребёнка только после усиленных молитв Анда-Майе».
Мысли о родителях Майи немного чудаковатых, но в целом довольно милых стариках потянули за собой воспоминания о матери и отце самой Моники. Не стоит. Не сейчас. Экипаж вёз её в родной дом, и сердце стучало всё чаще и чаще.
«Моника! Да хранит тебя Анда-Хелена!
Летиции совсем плохо. Возьми отпуск подлиннее и приезжай.
Молюсь за неё Анда-Майе и другим андам. Сделай то же самое».
Тётя Гарриет с помощью манипуляции со Временем вывела послание прямо на отчёте Моники по исследованию ритуальных чаш, найденных на берегу Белого моря.
Андре первым заметил появляющиеся на листе зелёные буквы и поражённо охнул. Письмо на расстоянии сложная манипуляция. В теории Моника хорошо её понимала, а на практике выполнить до сих пор не могла.
Она связалась с тётей так, как за пару часов до этого с ней самой связывалась Эдда, и пообещала приехать завтра же. Начальник легко подписал разрешение на двухмесячный отпуск и пообещал продлить его в случае необходимости. В академии Монику очень ценили она стала первой за последние десять лет служительницей Ордена Времени, пожелавшей работать у них. Её коллегами были талантливые пустые и парочка магов. Сам начальник, судя по порезам на руках, периодически взывал к магии крови.
Мон зевнула и, посомневавшись, открыла книгу, которую взяла с собой в поездку «Письма Анда-Ксении ко всем известным андам». Коричневый томик, на обложке которого красовались пресловутые песочные часы, Монике подарила Майя, когда сдала экзамен и ушла на обучение и службу к врачевательницам.
« Будешь читать и думать обо мне, улыбнулась Майя, протягивая Монике книгу, которую они не раз открывали на занятиях. Правда, этот томик был новым.
Поймав взгляд Моники, в котором наверняка отразилось недоумение, Майя сказала:
Я знаю, что твой экземпляр порвался.
У Мон мелькнула мысль насчёт того, что Майя, возможно, видела один из тех запрещённых романов, которыми Моника особенно увлеклась в последнее время, и пыталась так отвлечь её от греховного чтива. Но вслух Моника ничего не сказала. Только поблагодарила подругу за заботу и крепко обняла, уткнувшись в её макушку, которую уже покрывал серый платок врачевательницы. Майя стремилась поскорее стать частью того корпуса Ордена, который посвятил себя лечению людей».
По правде говоря, в Хесельхофе Моника редко доставала эту книгу и совсем не читала её. Теперь же поддержка Майи будет весьма кстати. Книга начиналась с предисловия, и хотя Мон знала всё сказанное там наизусть, всё равно прочла. Ради мягкой волны спокойствия, которая ей сейчас так требовалась.
«Анда-Ксения (10101125 гг.) одна из ближайших последовательниц Анда-Хелены. Всего в окружении Первой избранной было двенадцать могущественных женщин: собственно, Ксения, а также Полина, Мария, Майя, Алина, Вероника, Александра, Катерина, Рина, Людмила, Елизавета, Светлана. Каждая из них почитается нами как святая, то есть "Анда". Их имена, как и имя Анда-Хелены, в странах Союза получили тринадцать месяцев года, города, реки, храмы и др. Но когда-то все они были только верными служительницами Времени, не помышлявшими о том, что их имена могут войти в историю.
Каждую из них встретила на своём пути Анда-Хелена, каждой открыла, что представляет собой связь со Временем и насколько значима эта сила. После трагической смерти Первой избранной от руки её отца двенадцать служительниц около пяти лет держались вместе, но позже разошлись.
Наиболее чёткие пути прочертили для себя Анда-Ксения, ставшая основательницей Эдленхалле, Анда-Мария, создавшая отряд воительниц, Анда-Полина, которая уделяла большое значение духовным вопросам и в итоге стала Первой жрицей, а также Анда-Майя, объединившая вокруг себя врачевательниц. Остальные анды поддерживали своих подруг или искали собственные пути. Так, широко известно, что Анда-Елизавета долгие годы работала бок о бок с Андой-Ксенией, а Анда-Алина преуспела во врачевании не меньше Анда-Майи.
Книга, которую держит в руках читатель, объединила избранные письма, написанные Анда-Ксенией к её сёстрам по Времени».
Моника зевнула и закрыла книгу, чувствуя, как веки наливаются тяжестью. Мысли становились неповоротливыми. Сила Времени и сила Крови. Вечное противостояние. Скрип-скрип. Время и Кровь, Время и Кровь. Вторая сила никогда не сравнится с первой, потому что первая безгранична. Скрип-скрип. Нельзя исчерпать Время, а вот кровь в своих венах легко. Скрип-скрип.
Монике снилась Триш, выходящая замуж за Андре. Их венчала тётя Моники, и Эдда плакала и кричала: «Так нечестно!». Вокруг толпились тринадцать анд, а мать Моники качала головой: «Ты выбрала поездку в экипаже. Вот как ты ко мне спешишь» И нельзя было возразить, и Триш с Андре вцепились Монике в шею. И песочные часы сочились кровью.