Некоторое время я развлекалась, пытаясь дернуть эти ниточки.
Файвара обьяснял письменно:
«Мы все связаны друг с другом. Поэтому никто не должен покидать дом»
«Зазеркалье искусственно созданная субреальность, площадка для игр Древних»
«Мы должны найти распорядителя игры, чтобы узнать правила»
«А если нет никаких правил? Просто как нибудь найти выход нельзя?» написал лысый господин.
Синеглазый чародей лишь презрительно усмехнулся. Он взял на себя полное руководство спасательной оперцией, по-видимому считая всех присутствующих, которые магами не были, абсолютно бесполезными союзниками. Всех слуг, как будто мы были овцами, согнали на кухню и заперли здесь. Чести присоединиться к господам удостоился лишь камердинер хозяина. Да господин Янбалит бесследно исчез, и Файвара надеялся что-то вызнать у камердинера.
А на кухне царила паника! Как мы, запертые в этом душном помещении, в полной неизвестности, ожидающие неведомо чего, могли оставаться спокойными? Пьяный конюх написал углем на беленой стене кухни:
«Захропный мир! Притут черти!» и принялся раздавать всем вооружение против чертей кому нож, кому чугунную сковородку. Экономка подскочила, перечеркнула его запись и написала размашисто:
«Молитесь!»
И тут погасла лампа. Теперь свет исходил лишь от тлеющих в печи угольков. Лампа почему-то отказывалась зажигаться заново, хотя масло в ней было!
Я начала тарабанить в дверь, и призывать мужчин, чтобы они помогли ее выбить. Пробовали по очереди конюх и один из лакеев, бросались на эту чертову дверь плечами ничего! Хлипкая кухонная дверь держалась, не дрогнув, как ворота крепости. Конюх взялся за топорик, который использовали для рубки мяса, размахнулся изо всех сил топор отскочил, на дереве не осталось ни царапины!
Тут прачка бросилась на колени и начала кричать, беззвучно раззевая рот. Я понимала, что это на нее нашел приступ паники, но выглядело все-равно жутко будто она увидела что-то ужасное, но невидимое остальным, или в нее вселился злой дух. Надо было что-то делать, пока мы все тут не сошли с ума.
Кухня полуподвальное помещение. Из нее несколько выходов в небольшой коридор, который вел к черному входу в дом, которым пользовались только слуги, вторая дверь вела к лестнице наверх, в столовую, и третья в кладовые с ледником. Там тупик, там нет выхода, а две первые двери заперты! Окна под самым потолком, маленькие, закрытые толстыми кованными решетками. Оставался путь на крышу через дымоход, но слишком велика была вероятность на этом пути застрять.
Честно говоря, я уже серьезно присматривалась к дымоходу и собиралась с духом, как тут старшая повариха, до этого момента преспокойно наблюдавшая за всеобщей суетой со своего обычного места с высокого стула у стены, неожиданно встала, прошла в кладовую, наощупь пробралась через какие-то ящики, отодвинула мешок с чем-то то ли с репой, то ли с мукой, затем со страшным скрипом подвинула в сторону
тяжеленный стелаж с разной утварью... отодвинула щеколду мелкой дверки в стене и потянула меня туда за рукав.
Я опрометчиво шагнула в темный проем, на меня тут же напали, ударили по голове и по спине! Грабли! Это был черенок от граблей. Из кухонной кладовой, как оказалось, был прямой выход в кладовую хозяйственную, где хранились метлы, швабры и ведра.
Пришлось пробираться наощупь, на меня свалилась куча вещей, от веника до груды грязных тряпок, пока я добралась до выхода. Узкий коридорчик и ступеньки наверх, на улицу!
Я наконец-то выбралась из дома, вдохнула ледяной, почти зимний воздух. Странно, ведь на улице лето. Откуда несет такой холод?
Обошла дом, вышла на набережную. Фонари не горят, людей не видно. Смутно, едва различимо силуэты ближайших соседских зданий. Но стоит пройти по каменной мостовой несколько шагов в сторону от дома мощеная дорога куда-то исчезает, ноги вязнут в песке. Знакомые очертания улиц рассеиваются, растворяются, вокруг только тьма, одинокий дом Янбалитов с двумя светящимися окнами и плеск океана совсем рядом.
Где я?
Другие слуги тоже выходили на улицу. Они вдруг показались мне безмолвными тенями, призраками, я ужаснулась накатившему ощущению невероятного, вселенского одиночества. Но тут подошла прачка и схватила меня за руку перепуганным жестом ребенка. Ее рука была шершавой и теплой. Я думаю, она почувствовала то же самое, что и я, захотела удостовериться, что рядом есть кто-то живой.
Мир вокруг зыбкий, странный. Ноги не чувствуют под собою опору. Кажется, я тоже вот-вот истаю, растворюсь во мраке. Никогда не забуду этих ощущений. Я была потерянной, заблудившейся душою на берегу небытия, тихий шепот волн стирал память, звал куда-то...
Неспособные даже услышать друг друга, растерянные, все мы тем не менее старались держаться вместе. Стоило подумать логично и трезво, что делать дальше, но почему-то здесь думалось как-то очень тяжело, мысли терялись, забывались...
Чародей Файвара сказал, что нужно искать какого-то распорядителя игры. Наверное, искать нужно внутри дома? Нужно вернуться?
Какой-то огонек все мелькал на берегу, вдалеке. Я щурилась, пытаясь разглядеть. Мне показалось, что это саламандра. А где саламандра, там должен быть и маг. Я побежала туда, а за мною другие слуги. Огонек быстро удалялся от дома. Но там, вдали, был еще один огонек. Фонарик?