Она замолкает, затем кивает.
Ты самый безопасный человек, с которым я была за долгое время, мягко говорит она. И ты любишь мою сестру. Для меня этого достаточно.
Разговор настолько странный, что я уверен, что это из лихорадочного сна.
Ты любишь мою сестру.
Я хочу посмеяться над этой идеей и засунуть ее куда-нибудь подальше, на задворки своего сознания.
Я даже не знаю, способен ли я любить.
Мое сердце замерло, когда я подумал, что Ребекка умерла, и она забрала мою душу с собой.
Ни капли сострадания не осталось во мне в тот день, когда я опустился на землю и Лукасу пришлось поднимать меня с пола.
Когда я бил себя кулаками в кашу и не переставал кричать, пока они, наконец, не накачали меня успокоительным.
И как только я выбрался из темноты, все, что от меня осталось, это это. Оболочка человека.
Ребекка восстала из мертвых, и я встретил ее жестоко.
Это не то, что такое любовь.
Клара, должно быть, ошибается.
Мы подъезжаем к больнице, и Клара неловко переминается с ноги на ногу.
Ты не проводишь меня? Спрашивает она дрожащим голосом.
Я киваю. Я помогаю ей выйти из машины, и она опирается на меня, пока мы идем ко входу. Ее запах похож на запах Ребекки, но более тонкий и нежный. Это успокаивает и приветствует, но совсем не желательно.
Семья.
Это слово мелькает у меня в голове, прежде чем я успеваю остановить его. Возможно,
я больше никогда не увижу Клару после сегодняшней ночи, но я все еще тешу себя мыслью о том, что у меня есть сестра.
Было бы неплохо.
Я звоню Лукасу, как только они впускают ее.
Я нашел ее, говорю я. Я отвез ее в больницу Эденвуда.
Срань господня, говорит Лукас. Что случилось?
Это были Спасители, как мы и думали. Но это был гребаный Дэвид. Возможно, он мертв. Не знаю. Этим занимается Конрад.
Он присвистывает в трубку. Вау. Там столько всего нужно распаковать. Но с ней все в порядке?
Она разговаривает, она в здравом уме. Приведи Арию, как только сможешь.
Абсолютно. Хлоя прямо сейчас собирает для нее сумку, поспешно говорит Лукас. Отличная работа, брат. Я могу еще что-нибудь сделать?
Да. Не говори ей, что это был я, требую я.
Что? Почему ты не хочешь, чтобы она знала
Потому что дело не в этом. Дело в том, чтобы видеть ее счастливой.
Верно, но
Я собираюсь подождать, чтобы услышать, что происходит, а потом ухожу, огрызаюсь я.
Калум, это чертовски глупо
Я вешаю трубку.
ГЛАВА 29
АРИЯ
Я заглядываю в приоткрытую дверь. Клара тихо плачет на своей кровати, закрыв лицо руками.
Я полностью открываю дверь и подхожу к ней. Что случилось? Спрашиваю я.
Она смотрит на меня, ее лицо красное и заплаканное. Ты действительно хочешь знать?
Я киваю. Расскажи мне.
Тебе четырнадцать, ты этого не получишь, вздыхает она, вытирая нос. Это вещи Омеги.
Я сижу на ее кровати с широко раскрытыми глазами. Теперь я должна знать. Она хихикает, несмотря на слезы.
Я с ним не пойду.
Не пойдешь с кем?
Моим Альфой.
У меня отвисает челюсть. Но ты должна. Ты должна была встретиться, а потом переехать к нему
Бекка. Послушай, продолжает она. У меня плохое предчувствие. Как будто что-то очень, очень не так. Я не могу пойти. Я не пойду. Она качает головой, по ее лицу текут слезы. Маме придется вышвырнуть меня отсюда, если она хочет, чтобы я уехала.
Но разве они не могут заставить тебя? Спрашиваю я.
Она усмехается. Как заставить меня?
Полиция или Коллекционеры?
Бекка, Коллекционеров не существует. Это всего лишь слухи. То, что я Омега, не означает, что я не могу решать, как сложится моя жизнь.
Я киваю. Ты права.
Она улыбается мне. Я всегда права, дурочка. Она вытирает слезы. И если это случится с тобой, если ты выступишь в роли Омеги, ты не должна идти со своим Альфой, если не хочешь. Насколько это справедливо?
Я пожимаю плечами. Я не знаю.
Вот именно! Нет причин, по которым мы не можем просто принимать подавляющие препараты всю оставшуюся жизнь и делать то, что хотим!
Но я не думаю, что это так работает. Я не знаю, как тебе это могло сойти с рук и не попасть в беду, возражаю я.
Она шмыгает носом и издевается. Ты этого не понимаешь, вздыхает она. Но если ты представишь себя Омегой, то поймешь. Отстойно, когда твоя судьба уже решена за тебя. Жаль, что я не могу просто вырезать свой дурацкий чип! Я чувствую себя собакой.
Не делай этого! Я кричу. Ты можешь умереть!
Ну, я не собираюсь этого делать, глупышка, говорит она, закатывая глаза. Я просто говорю. Было бы проще, если бы я могла. Мое будущее еще не было бы решено за меня.
Я прикусываю губу. Клара, я боюсь, что с тобой случится что-то плохое, тихо говорю я.
Она качает головой. Единственная плохая вещь это то, что мама злится на меня. Вот почему я плакала. Но в конце концов, все будет хорошо, Ребекка.
Ты обещаешь?
Я обещаю.
Я, задыхаясь, просыпаюсь и, вздрогнув, сажусь. Боль в груди такая сильная и всепоглощающая, что я закрываю глаза, борясь со слезами, которые вот-вот хлынут.
Именно тогда я слышу безошибочный крик Хлои, доносящийся из конца коридора.
Вы серьезно?! она кричит. Это радостный звук, и через мгновение раздаются шаги, направляющиеся к моей двери.