Ю Джин посмотрел на довольную Ёшку как-то странно.
А при чём здесь эпидемия, случившаяся сто лет назад? И какая связь с моими центром и левым?
Ну подумай, Ёшка постучала по своей голове характерным жестом. Если что-то достается легко, мозг к этому привыкает и дофамина за это больше не даёт. Подумай же
Брейк! сказала Рене, Как ты, Ёшка, при своей ангельской любви ко всему живому и неживому умудряешься везде влезть в какой-то спор? В любом случае, правый «Иллюзиона» Ю Джин, мы с вами сейчас грузимся на флаер. Мне нужны пробы с места происшествия.
После вчерашней драки тело ещё болело, причём всё сразу вдоль и поперёк. Перелёт на привычную лабораторию и то дался ей с трудом. Отправляться же куда, где притаилась потенциальная опасность, не хотелось совсем.
О, обрадовалась Ёшка, я с вами! Подожди, только возьму усилитель
Анализ мочи! охладила её пыл Рене. Пока ты не придумаешь, как это осуществить, с места не сдвинешься!
Ёшка застыла перед изолятором на том же месте, где полчаса назад, так же безмолвно и не отрывая взгляда от своего экипажа, стоял правый Ю Джин. Прозрачность стены давала полное ощущение, что между синхронистом и разведчиками ничего нет. Но она чувствовала Вернее, она ничего не чувствовала. Только видела. И этого было недостаточно.
У гуманоидных рас большое значение для коммуникаций
имеет запах. Страха, радости, любви феромоны ощущаются на подсознательном уровне, и могут невольно очень многое рассказать о существе, синтезирующем их под влиянием обстоятельств. Может обмануть речь, поведение, язык тела, даже взгляд. Но никому ещё не удавалось перестроить биохимические процессы, происходящие в организме. Подавить выброс эндорфинов в кровь, повысить синтез нейромедиаторов в коре головного мозга, остановить выделение продуктов внешней секреции. Все попытки взять под контроль эти процессы, наталкивались на «гематоэнцефалический барьер», из-за которого вещества, искусственно введённые в живой организм, просто не доходят до нейронов головного мозга.
Неуёмное желание разобраться в принципах действиях организма останавливается у края бездны. Исследования заходят в тупик или сталкиваются с угрозой необратимых разрушений. Человек, остающийся наедине с самим собой, до сих как маленький ребёнок, пытающиеся взломать игрушечный грузовичок, чтобы посмотреть, как он устроен. Сломать-то сломает, а вот обратно
Ёшка передёрнулась. Если кому-то удастся взломать преграды, установленные природой, и добраться до главного управления организмом Страшно подумать.
Феромоны не пробивали через прозрачную, но плотную стену изолятора, так что картина для осознания полностью не составлялась. Тем не менее Ёшка понимала: со вчерашнего дня что-то в пострадавших изменилось. Сейчас она чувствовала себя так, словно перед ней открывалась Нет, не открывалась бездна. Стягивалась плёнка, незримая, на уровне ощущений. Своей невероятной интуицией, которую синхронист могла «включать» и «выключать» по необходимости, Ёшка почти видела эти коконы, всё туже стягивающиеся вокруг Кравеца и Смита. Минилаборатории, в которых идёт неведомая ей перестройка человеческого организма.
Конечно, пока это была только её фантазия. «Ненаучное допущение», так обзывала Рене прорывы Ёшкиной интуиции. В половине случаев, как тогда, на Хироне, они оправдывались. В половине нет.
Нужно войти в изолятор, чтобы удостовериться в своих ощущениях. Ей нужно вплотную «посмотреть» своими органами чувств феромоны, тогда Ёшка сможет сказать, что
Ещё же анализ мочи! вспомнила она.
Чьей мочи? гаркнуло у неё над ухом так неожиданно, что Ёшка подпрыгнула и взвизгнула.
Ёшкин кот! раненым зверем прогремел Ким Полянский, схватившись рукой за подбородок. Чуть челюсть не выбила.
У тебя очень прочная и твёрдая челюсть, успокоила Ёшка, потирая гудевший затылок, которым она в прыжке приложилась о скулу правого.
Половину лица Кима покрывала антисептическая маска, над ней ярко горели чернотой большие глаза. От этого Полянский был похож на раздобревшего ниндзя.
А протянула Ёшка, тебя тоже не взяли в разведку?
Ким пожал плечами:
Рене посадила меня на бессрочный карантин. Хотя насморк прошёл, и лейкоциты в норме. На всякий случай. В связи со сложившейся ситуацией мне предписано сидеть в каюте, выходить только в маске и в чрезвычайных случаях.
А сейчас чего выперся?
Чрезвычайная ситуация, спокойно пояснил Ким.
Какая? Ёшка знакомо округлила глаза и быстро посмотрела по сторонам. Обстановка в «Иллюзионе» с тех пор, как за Рене и Ю Джин загерметизировались створки шлюза, нисколечко не изменилась.
Ты осталась наедине с монстрами, спокойно ответил Полянский и кивнул на экран обзора. В заблокированном звездолёте на чужой планете. Ты их закоммуникатируешь до смерти. Мой долг обезопасить от тебя этих несчастных разведчиков.
Ёшка зашипела как рассерженный, не очень крупный зверь. Это теперь с ней непроизвольно случалось от неожиданности. Постоянное общение с кошками наложило отпечаток. Любое общение это двусторонняя дорога. Синхронист понимала это, как никто другой. Если её питомцы перенимали человеческие привычки, то и она нахваталась от них всякого разного.