секунду вспыхивает от боли, но я не обращаю внимания. Я должен пойти домой.
- Да, разумеется, Норин тоже встает и кивает.
Она протягивает мне руку, и я недоуменно пожимаю ее. Никогда прежде мы с этой
женщиной не обменивались рукопожатиями. Это странно. Я почему-то чувствую себя еще
большим ублюдком.
- Вы в порядке? Вдруг спрашиваю я. Все вечно задают этот вопрос мне. Теперь мы
меняемся ролями. У меня ссадины по всему телу. А у Норин ссадины внутри.
- Да, я... все хорошо.
- Люцифер слишком просто отпустил нас, верно?
- Я думаю, у него есть на нас планы, на меня, конкретно. Она смущенно поджимает губы и
легкомысленно взмахивает рукой, будто это совсем неважно. Ничего страшного.
- Какие планы, Норин?
- Скоро Йоль. Вот и узнаем.
- Йоль? Один из языческих праздников, верно?
- Не забивай голову, Мэттью. Я позволила Дьяволу приблизиться ко мне так близко, что уже
глупо скрываться и испытывать ужас. Я готова вновь с ним встретиться.
- Но что случится, когда... Возвращаюсь к своей любимой форме речи и неуклюже верчу
пальцами в воздухе, вырисовывая только мне понятные символы.
- Не знаю. Честно признается Монфор. Увидим. Я лишь надеюсь, что прежде чем я
встречусь с ним, мне удастся встретиться с настоящей Ари. Это все, чего я хочу.
Она кивает сама себе, а я отворачиваюсь. С настоящей Ари? Если бы.
Мы прощаемся, и я корявой походкой покидаю коттедж. На улице жутко холодно. А я в
одной окровавленной рубашке. Мда. Видок у меня, что надо. Прокатываюсь ладонями по
ноющим ребрам, спускаюсь с крыльца и вдруг слышу:
- Лови.
Неожиданно мне в руки летит плотная толстовка. Я едва не роняю ее, так как вполне сейчас
похож на подстреленного страуса, и выпрямляюсь. Джейсон усмехается, наблюдая за моими
неуклюжими движениями, а я закатываю глаза.
- Ну давай, бормочу я, натягивая толстовку, скажи уже.
- Что сказать?
- Что я выгляжу паршиво. Что вид у меня отвратный. Что ты там всегда говоришь.
- На самом деле, для человека, который парил по комнате, а потом вылетел в окно, ты
выглядишь вполне прилично, протягивает оборотень и приподнимает банку с пивом.
- Новая привычка? Невесело усмехаюсь я и подхожу к мужчине.
- Да. Раз курить мне больше нельзя, буду напиваться вдребезги.
- Отличный выбор.
- В жизни нужно все попробовать.
- Верно.
Джейсон стоит, облокотившись о машину, а я откидываю назад голову. Звезд совсем не
видно. Ночь мрачная и холодная. Иными словами, ночь отстойная.
- Как ты себя чувствуешь? Спрашиваю я и отбираю банку с пивом. Делаю глоток.
- Это мое пиво.
- Я пытаюсь быть вежливым. Ответь на мой вопрос.
- Пытаешься быть вежливым, отбирая мое пиво?
Я закатываю глаза, а Джейсон забирает у меня банку, поводит плечами и говорит:
- Я никак себя не чувствую. Внутри пусто, будто Люцифер забрал не только чувства, которые
я испытывал к Норин. Но и все остальное.
- Ну, может..., с умным видом покачиваю головой, может, все твои чувства были
сосредоточены лишь в чувствах к Норин. Поэтому теперь кажется, что не осталось ничего.
- Давай без
философии.
- Ты сожалеешь?
- Наверно.
- Но она ведь тебе так нравилась. Неужели ты действительно все забыл?
- Я все помню, мальчик, отвечает Джейсон, переведя на меня темный взгляд, но я больше
ничего не ощущаю. Вот в чем разница.
Безнадежная ночь, полная отчаяния и одиноких мыслей.
Я взъерошиваю волосы и почему-то выдыхаю:
- Мне жаль. Ладно? Я не умею говорить классные вещи. Но мне жаль.
- Люцифер сделал то, что он отлично умеет делать обманул нас. С нами играют, да так, будто мы куклы. То сводят с ума, то обезоруживают, то спутывают мысли. Уверен, ты прекрасно
понимаешь, о чем я.
- Да, я понимаю. Неуклюже скребу носком ботинка землю. Уж сводить с ума они точно
умеют. Я сегодня сделал то, что никогда бы раньше не сделал.
- Например, вырубил меня?
Стремительно оборачиваюсь и округляю глаза. Дерьмо. Он все помнит! Черт.
- Я знал, выдыхаю я и ударяю себя кулаком по лбу, знал, что ты увидел.
- И, наверняка, ты удивился, почему я не разодрал тебе глотку.
- Да, такой вопрос крутился у меня в голове.
- Ты сегодня всех нас отлично подставил. И я разозлился. Джейсон отворачивается и с
силой стискивает зубы. Я разозлился так, что действительно собирался свернуть тебе шею, ведь Норин рисковала собой, я рисковал собой, а ты поддался злости, ярости.
- Послушай, я не хотел... или хотел. Это сложно. Я просто...
- Именно потому, что это сложно, я не тронул тебя пальцем.
Мы смотрим друг на друга, и оборотень поводит плечами. Я опускаю голову.
- Я идиот.
- Да, ты идиот. Но ты молод, эмоционален, пусть отрицаешь эмоции. Я бы отыгрался на
тебе, но проблема в том, что лежачих я не бью. А ты уже провалился сквозь землю.
- Ну, спасибо. Я киваю и взмахиваю рукой. Отлично.
- Но это правда. Ты запутался. Надеюсь, теперь в твоей голове все пришло в норму?
- Наверно. Я до сих пор считаю, что Ариадна опасна. Мы должны остановить ее.
- Она причинила тебе боль.
- Нет, усмехаюсь я, откинув назад голову, она не причинила мне боль, она просто
превратила мою жизнь в жалкую пародию, она сделала меня чудовищем.
- И ты решил отомстить.
- Я думал, что поступаю верно.