Он наклоняет голову набок, и он берет меня за подбородок. Я позволяю ему, не желая драться с этим человеком, и рада, что не делаю этого, когда грубая текстура его пальцев касается моего подбородка и приподнимает его, согревая меня. Он удерживает меня, его глаза пронзают мои.
Или ты можешь остаться здесь и поклясться своей душой Цирку Обскурум, заканчивает он. Ты будешь принадлежать ему, а он будет принадлежать тебе, и ты никогда больше не узнаешь, каково это снова оказаться в клетке.
Мое сердце громко стучит в ушах.
Никогда? Спрашиваю я с надеждой в груди.
Никогда, повторяет он, а затем ухмыляется. Если, конечно, это не часть твоего представления.
Спейд наклоняется.
Тебе не обязательно решать сейчас. Ты можешь
Я остаюсь, перебиваю я, бросая взгляд на него, но в итоге сосредотачиваясь на Даймонде. Это мгновенная реакция, что-то глубоко внутри меня отвечает, даже не давая мне подумать. Я выбираю остаться.
Даймонд улыбается и прижимается своим лбом к моему. Меня окружает его запах дыма и кокоса, и я чуть не проглатываю язык, когда он напевает.
Единственный правильный выбор, дорогая, мурлычет он. Увидимся в три часа ночи на церемонии.
Он оставляет меня стоять со Спейдом, задыхающуюся и страдающую, несмотря на мои раны. Когда он уходит, его слова доходят до меня.
Подожди. Церемония?
Глава
9
Костыли замедляют мою ходьбу, и, несмотря на желание исследовать цирк, я все еще выздоравливаю. Понаблюдав за моими попытками, справится с этим, Спейд снова подхватывает меня на руки и несет обратно в мою палатку. Кажется, он делает это, не задумываясь. Он укладывает меня на кровать, прежде чем поправить одеяла вокруг меня и подоткнуть одеяло.
Постарайся отдохнуть. Мы придем за тобой, когда придет время.
Когда он делает шаг назад, я хватаю его за руку, и он снова смотрит на меня.
Какая церемония?
Ты решила остаться, habibti. Ты должна дать это обещание, мрачно отвечает он, янтарь в его глазах становится расплавленным.
Тебе? Бормочу я.
Нет. Хитрая усмешка, которой он одаривает меня, заставляет мое сердце учащенно биться. Самому сердцу этого места, цирку.
Раздается крик, похожий на рев большого дикого животного, и он такой громкий, что, кажется, у меня трещат кости. Мое сердце колотится в грудной клетке, но Спейд просто улыбается. Его взгляд, кажется, перемещается, когда он смотрит на вход в палатку.
Он уходит, быстро исчезая, а затем животное издает другой звук, но он ближе и радостнее пыхтение.
Это цирк, напоминаю я себе, но, лежа в постели, не могу перестать задаваться вопросом, почему я так быстро согласилась и что это значит для моего будущего.
Иметь выбор это странно. Раньше я знала, что умру в том доме, и часть меня даже смирилась с тем, что я буду боксерской грушей Роджера до того дня, когда меня заберет тьма, но сегодня вечером они дали мне выбор. Я могла бы начать все сначала, я могла бы пойти куда угодно, но даже когда я думаю об этом, эта мысль только наполняет меня страхом. Здесь, в единственном месте, где большинство людей находят острые ощущения и необычность, я чувствую себя умиротворенной, как дома, как в детстве. Чувство безопасности наполняет все мое существо, и это что-то настолько чуждое для меня, что это трудно принять. Я не знаю, из-за знакомого запаха попкорна и сахарной ваты, цирковой музыки или просто из-за мужчин, которые привезли меня сюда, но я чувствую себя в безопасности.
Может быть, именно поэтому я так быстро решила остаться, хотя не могу сбросить со счетов ощущение, что что-то в моей душе откликнулось еще до того, как я успела обдумать это предложение. В любом случае, я сделала свой выбор, и теперь я здесь. Не знаю, что это значит, но узнаю сегодня вечером на церемонии. Простое упоминание об этом вызывает во мне что-то темное, что-то почти похожее на возбуждение. Как странно чувствовать себя такой живой после столь долгого оцепенения. Как будто какой-то спящий зверь внутри меня просыпается.
Отбрасывая эту мысль прочь, я расслабляюсь в постели и оглядываюсь по сторонам, поскольку мне больше нечем заняться.
Палатка довольно просторная, с небольшой кроватью, покрытой разноцветными одеялами и подушками разного цвета. В основании стоит старый деревянный сундук, закрытый на замок. На полу огромный круглый разноцветный ковер, по краям которого растет трава. Столбы, удерживающие палатку над нами, ярко-красного цвета. Фонари и свечи расставлены по всей комнате, расставлены
и не приму решения уйти.
Я хочу остаться, но сколько это будет стоить?
Цирк это больше, чем убежище для побежденных и проклятых. Это утешение. Это дом. Это обещание и клятва. Это все, и это наши жизни. Как только ты продашь цирку свою душу, ты будешь принадлежать ему. Ты никогда не сможешь уйти, потому что твоя жизнь будет связана с его жизнью. Куда он пойдет, туда и мы. Его желания станут твоими собственными. Во тьме есть вещи, Эмбер, которые ты даже не можешь начать понимать, но ты поймешь. Даймонд делает шаг вперед. Мы все отдали свои души цирку. Мы поддерживаем его желания. Мы отвечаем на призывы потерянных и покинутых, и мы защищаем тех, у кого больше никого нет. Цирк здесь. Цирк повсюду. Мы, уроды, разыгрываем карты, и мы сами карты. Он останавливается перед столом напротив меня. Ты должна стать одной из нас. Если ты хочешь остаться, ты должна принести клятву Цирку Обскурум и отдать свою душу. Ты должна стать кошмаром, который охотится на другие кошмары. Эмбер, ты сделаешь это? Ты отдашь свою душу этому месту?