Честное слово, не вру. Я даже рот от удивления открыла. Так, значит, голой себя видеть неприлично, а это вот совсем не пошло, а очень даже правильно и достойно?!
Вот так, вот так и вот так! наставляла нас пожилая матрона, изображая половой акт с помощью своих агрегатов.
Сейчас, как выстрелит! пробормотала я, не сводя напряженного взгляда с преподавательницы. Кааак все зальет!
Мымра так яростно всем эти орудовала, что я практически ожидала семяизвержения из этой стекляшки. Охрана постоянно поправляла причиндалы и старалась не смотреть на учебные пособия.
В сущности, этот урок мне понравился именно учебными пособиями. Если бы я выбирала, когда и откуда линять, то выбрала бы именно этот класс. А что? Два прекрасных предмета для убийства. Есть чем в глаз ткнуть и мозг вынести, или просто натянуть
на башку и придушить.
Дада, я знаю побочный эффект профессии. Ктото, на эти предметы глядя, думает об удовольствии, а я об убийстве. В общем, сразу видно, кто на что учился.
Через пару дней я удостоверилась в неизменности распорядка, существующего в данном учреждении. Утром подъем, завтрак, урокиурокиуроки, небольшой отдых, снова урокиурокиуроки, включая уроки ассамского языка, ужин и сон. Там, где вклинивался небольшой отдых, нам было разрешено бездельничать, но и друг с другом общаться запретили. Сиди или лежи, но молча и веди себя тихо, как мышь.
Немного легче жилось тем, кто жил в двух и трехместных кельях. Им удавалось друг с другом пошептаться, когда выключали свет.
Одиночных келий было мало, только для эксклюзивных вроде меня.
На третий день нас ранним утром, до восхода солнца, вывели в чахлый садик с деревьями за высоким каменным забором и разрешили подышать воздухом.
Уличный воздух был глотком отрады после затхлой и пыльной атмосферы закрытых помещений, в нем смешались горьковатые нотки пустыни, соли и пыльного перекатиполя. Остаточная ночная прохлада приятно освежала.
Оказалось, прогулка на свежем воздухе разрешена каждый третий день, чем я беззастенчиво пользовалась. Маловато, конечно, но что делать?
Я мгновенно слиняла в самую глубь сада, надеясь найти уголок подальше без камер и начать хоть както восстанавливать физическую форму. В камере мне это делать запретили, поймав на горячем и записав второе предупреждение. Так что я изыскивала средство обойти это запрет.
Но только я нашла приличный уголок и начала разминку, как кусты раздвинулись и мне явилась бесстрастная физиономия Скара. Он внимательно обозрел полянку и напружинившуюся меня, еле заметно кивнул и исчез.
Фууу! выдохнула я с облегчением и продолжила.
Когда только на востоке появилось солнце, над садиком раскрылся не то силовой, не то стеклянный купол, конструкции которого сразу в потемках я даже не заметила.
И все было хорошо и даже замечательно, пока черт не принес на эту поляну директрису.
Тактактак, покачала маской эта гнусная мымра, обходя меня по кругу. Нарушаем, значит? На колени!
Я промолчала, опускаясь на колени. А что тут скажешь, если и говоритьто нельзя?
Третье нарушение, Три Экс тринадцатьтринадцатьтринадцать, злорадно сообщила мне эта кикимора. Приказала выпавшим на полянку охранникам во главе со Скаром: В комнату наказаний. Тридцать плетей! И помни: еще одна выходка, и ты у меня попадешь в зиндан. Это такая дыра в земле, где темно и не дают воды и еды. Думаю, тебе понравится.
Пошли! положил мне на плечо тяжелую руку Скар. Я исполню твое наказание сам.
И что я могла на это сказать? «Ой, мама!» мне бы не слишком помогло. Поэтому я просто поднялась с колен и неохотно поплелась за ним в комнату наказаний.
Перед тем, как поставить к позорному столбу, мне выдали черную распашонку с разрезом на спине, чтобы я, видимо, не смущала своим телом палача. А то, что тыл будет полностью открыт, никого не волновало. А вот меня эти странности беспокоили!
Ну, в общем, как время не тяни, а оголяться все равно пришлось. Осторожно ступая босыми ногами по холодному, вымощенному каменными плитами полу, я приблизилась к столбу, находившемуся посредине громадного помещения с трибунами. На которых, кстати, уже сидели встревоженными стайками воробьев молодые девушки и довольные наставницы.
Приступай! злорадно кивнула директриса Скару. Пусть все видят, что мы не допускаем нарушений! А преступившая правила должна это ощутить на своей шкуре. Только не калечь ценный экземпляр, Тоот!
Да, разумеется, кивнул охранник, за плечо подводя меня к столбу и пристегивая к наручникам, свисавшим сверху. Мои руки оказались высоко задраны.
Мужчина распахнул черное одеяние, обнажив спину и легко провел по моей спине рукой, чемто смазывая. Потом наклонился и прошептал, практически не разжимая губ:
Начинай кричать, как от боли, после пятого удара, если не хочешь меня подвести!
Я еле заметно кивнула, справившись с удивлением. Зачем ему это? Но со всеми странностями и непонятностями я буду разбираться потом
Раздался свист плетки А по спине как погладили. На всякий случай я дернулась.
Три икса тринадцатьтринадцатьтринадцать! заорала директриса. Да чтоб эта паскуда гадюку живую проглотила и переварить не смогла! Начинай считать удары! Ты должна прочувствовать свое наказание! Иначе я прикажу начать все сначала!