Почему я должна верить хоть чему-то, что ты говоришь?
Ее реальность менялась на ее глазах. Какие доказательства он мог ей представить, когда она не знала, кому верить? Сквозь боль ему пришли слова великого Гесперина, чем он сам, и он передал Норе мудрость королевы Сотейры.
Сомнение не предательство истины. Это единственный способ доказать ее себе. Еретик это тот, кто ставит под вопрос все.
Я не еретичка!
Загляни в свои воспоминания и скажи мне, если это не так.
Шрамы в ее сознании искажали магию Дэва, придавая ей уродливые формы. Ее муки стали его собственными. Он не успевал исцелить все до своей смерти. Целая жизнь жестокости не могла быть исправлена за одну ночь. Но он мог указать ей путь к исцелению.
Больно? спросил он.
Н-нет, выдохнула она.
На его лице появилась улыбка.
Как чувствуешь себя, когда я так близко?
Она обхватила себя руками.
В безопасности.
Он проследовал дальше по шрамам. Все их пути вели к кризису в центре ее разума. Когда он приблизился к ее искаженным воспоминаниям, слезы скатились по ее щекам.
Он сжал руку.
Подойди сюда, Нора.
Она покачала головой.
Он коснулся глубокой раны первым нежным потоком терамантии. Она застонала.
С тобой все будет хорошо, успокоил он ее.
Его магия с готовностью сгустилась в ладони отточенная и безупречная. В последние мгновения жизни он совершил самое сложное исцеление в своей практике. Собирая разрозненные осколки ее жизни в цельные воспоминания, он полностью растворился в ней, и ничто больше не имело значения.
Он восстановил Святилище ее разума, оплот против других шрамов. Ее воспоминания о той ночи вспыхнули снова, и они пережили их вместе.
Нора стояла на коленях перед усыпальницей Андрагатос. Она услышала, как открывается футляр для кинжала.
Ты позволила ему поцеловать себя, раздался голос Сэра Виртуса. Этот проступок меркнет даже на фоне прошлых. Я ожидал от тебя большего особенно после стольких очищений.
Он поцеловал меня первым.
Что ты сделала, чтобы соблазнить его? Ты улыбнулась ему? Может, позволила немного волос выскользнуть из-под вуали?
Нет! Это была не моя вина.
Это всегда твоя вина. Меня поражает, как ты можешь выпросить поцелуй у мужчины, но не предложение руки.
Его шаги приблизились. Нора прикрыла свои шрамы на руках.
Его успокаивающий тон пробрал ее до дрожи.
Ради репутации Ордена я замолю слухи. И я никогда не оставлю тебя, как бы ты ни позорила себя. Я продолжу помогать тебе стать лучше.
Сэр Виртус навис над ней, Санкти в руке. Но на этот раз он держал и Арсео.
Все, что она могла сделать сейчас, принять наказание с достоинством. Он провел лезвием Санкти по одному из ее шрамов, чтобы вскрыть его. Горячая, яркая магия вонзилась в нее. Он проделал то же самое с другой рукой, и кровь потекла до локтя, обжигая кожу.
Это будет твое самое глубокое очищение, сказал он.
Боль пронзила ее плечо, и солнечный огонь вспыхнул у нее перед глазами. Сквозь яркий свет она в шоке уставилась на Санкти, вонзенный в ее плоть.
Дверь усыпальницы распахнулась. Ее мать ворвалась внутрь, вся в праведном гневе. Ее отец бросился вперед, положив руку на меч.
Что, во имя нашего бога, ты творишь?
Над головой Норы сшибались голоса Виртус яростно спорил с ее родителями, а их слова тонули в клокочущем море звона в ушах. Внезапно он отвел руку назад и, щелкнув пальцами, выпустил Клинок Защиты.
Нора могла только смотреть, как он летит и вонзается в сердце ее отца. Он рухнул, его меч звякнул на полу. Ее мать закричала и опустилась на колени, закрывая его тело собой.
Нора вырвала Санкти из своего плеча и дико замахнулась на Сэра Виртуса. Его хватка сокрушила ее запястье. Он вырвал кинжал из ее руки и метнул снова. Клинок Очищения рассек воздух и вонзился в спину ее матери. Ее плач стих.
Нора вскочила на ноги и отступила от Сэра Виртуса.
Что ты наделал?
Его ярость исчезла, и его лицо стало пустым от шока. Он приблизился к ней, протягивая руки.
Я все еще могу спасти тебя. Подойди сюда, и Санкти сотрет этот ужас из твоей памяти. Теперь я стану твоим отцом, раз твои родители ушли.
Она бросилась к двери и побежала по коридору, сжимая раненое плечо.
Нет! Его тяжелые шаги погнались за ней. Я не могу потерять тебя. Я не подведу тебя.
Она потеряла его в лабиринте коридоров крепости и выбралась через потерну13. Не думая, куда бежит, она спотыкалась и карабкалась через темный лес. Когда она вышла на поляну, она спряталась за валуном, чтобы вдохнуть воздух в горящие легкие. Но голова кружилась, и кровь продолжала капать на землю перед ней. В глазах начало темнеть.
Она очнулась, чувствуя, что ее голова покоится на чьих-то коленях, а ладонь незнакомца прижата к ее ране. Сквозь тело разлилась мягкая магия, словно барьер между ней и болью. Подняв глаза, она увидела доброе лицо своего спасителя.
Я Рахим, сказал он. Как тебя зовут?
Нора.
Не бойся, Нора. Он улыбнулся, и она увидела его клыки.
Но она не боялась Гесперина. Его клыки были куда менее угрожающими, чем кинжалы в руках Сэра Виртуса.
Я целитель, объяснил Рахим. Эта рана нанесена артефактом, поэтому мне потребуется время, чтобы ее залечить.