Она резко вдохнула, вцепившись ладонями в его грудь, ища опоры.
Обвив ее волосы вокруг свободной руки, он притянул ее ближе. Он грубо целовал ее шею, его ласки между ног были изощренной пыткой.
Тебе никогда не хватает одного оргазма, да?
Она вращала бедрами в ритме его прикосновений, преследуя ощущения.
Тебе приходится ласкать себя раз за разом, чтобы кончить?
Он чувствовал ее самые темные желания. Он увеличил давление пальцев. Она растворилась в его прикосновениях, ее бедра дрожали, пока он разжигал в ней сладостное напряжение. Ее тело отвечало на его ловкие пальцы с такой жадностью, что она уже чувствовала, как приближается к развязке.
Он ослабил нажим, оставив ее дрожащей на грани.
Тебе трудно молчать, когда ты кончаешь?
Она укусила его за плечо, чтобы не застонать.
Я покрыл твою комнату заклинаниями вуали. Сегодня я заставлю тебя кричать для меня, и никто не услышит.
Я не настолько развратна, хрипло сказала она.
В твоих желаниях нет ничего развратного. Тебе нужен кто-то столь же ненасытный, чтобы разделить их с тобой.
Он вонзился в ее шею. Удовольствие пронзило ее тело и поднялось от его руки. Его жадные глотки из ее вены и неумолимые движения пальцев слились, слишком интенсивные.
Она подавила крик в его шею. Когда первые волны едва улеглись, он продолжал пить, удерживая нить напряжения внутри нее. Ее тело выгнулось в последнем, затяжном спазме, вырывая прерывистые вздохи облегчения.
Он был способен доводить ее до края снова и снова. Его темная власть выжигала в ней все до последней капли.
Но сила его укуса ослабла. Яд действовал.
Его хватка в волосах ослабла, и другая рука выскользнула из-под ее платья. Холод ударил в шею, когда его челюсть ослабла. Все уже закончилось.
Пришло время действовать.
Нора? он дрогнул.
Эта мольба тронула ее сердце.
Она аккуратно положила его голову на подушку. Ее пульс учащенно бился от паники, которую она не ожидала. Все, о чем она могла думать, это то, что никто никогда не проявлял ни капли уважения к ее глупым рисункам, кроме этого Гесперина.
Ложь. Все это. Эта иллюзия близости ничего не значит. Его соблазнение приведет только к тому, что она будет платить за смерть его брата всю вечность.
Нора протянула руку под юбку и провела лезвием по бедру.
Когда она подняла Арсео, его глаза расширились, и он попытался поднять руки. Но она легко удерживала его. Кто теперь беспомощен?
Крик ярости вырвался из нее, когда она опустила клинок.
Глава 5
Забвенный Страдалец
I
Дэв наблюдал, как клинок опускается, его бессмертное тело бессильно остановить ее. Крик Норы прокатился по Кровавому Союзу, целая жизнь страданий вырвалась наружу в одном порыве ярости.
Магия Дэва ответила ему ревом. Эта вспышка силы раскрыла правду. Он был целью ее клинка, но не ее гнева.
Он схватил магию, которую вызвала ее боль, и его Воля к жизни подчинила возрожденную силу его команде. Он погрузил свою терамантию12 глубоко в ее мысли.
Ее воспоминания вспыхнули в его сознании, как удары молнии, накладывающиеся на настоящее. Лица ее родителей. Окровавленный
нож. Затем свет огня, сверкающий на лезвии в ее руке.
Она вздрогнула, ее мысли отшатнулись от его присутствия в ее разуме. Ее цель сместилась на дюйм.
Кинжал вонзился ему в грудь. За веками вспыхнул свет и магия выскользнула из пальцев, рассыпавшись осколками.
Агония пронзила его вены. Он не мог видеть или слышать. Не мог дышать.
Богиня, пусть боль прекратится.
Нет. Нет, я не готов умирать.
Он не знал, сколько времени прошло, прежде чем его взгляд прояснился. Он все еще видел балдахин кровати Норы над собой. Ее сердце билось рядом. А в его груди его собственное сердце продолжало бороться.
Он уставился на кинжал, торчащий из его груди. Он узнал золотую рукоять, усыпанную топазами. Он видел это в воспоминаниях брата последние мгновения Рахима, когда жизнь покидала его. Именно это оружие заставило Рахима отступить в Ортрос, лишив его способности исцеляться, едва позволяя сделать шаг. К тому времени, когда он добрался домой, было уже слишком поздно.
Смерть уже отсчитывала Дэву последние минуты. Если бы он только сумел исцелить разум Норы раньше. Он пытался всю ночь, отчаянно стараясь вновь овладеть своей силой. Почему его дар исцеления разума решил прийти к ней на помощь именно в час его смерти?
Дэв не переживет эту ночь. Но еще было время, чтобы его и смерть Рахима что-то значили. Дэв все еще мог спасти Нору.
Она съежилась у изножья кровати, и только пелена ее волос скрывала лицо. Полоса крови пропитала ее рукав.
Кинжал должен был защитить меня от твоей магии.
Он с трудом втянул воздух в легкие.
Он бы защитил, если бы я был магом разума. Но я целитель разума.
Пока он говорил, он осторожно углублял свою магию. Она схватилась за голову. Она даже не знала, что была ранена. Ее мучитель лишил ее силы выбирать исцеление. Дэв вернет ей ее Волю.
Нора, посмотри на меня.
Она подняла голову, ее глаза широко раскрыты.
Что ты со мной делаешь?
Я исцелю травму в твоем разуме, которая исказила твои воспоминания, чтобы ты поняла, что на самом деле произошло в ночь, когда умерли твои родители.