Бьянка вскинула подбородок.
Я хотела узнать, что происходит, вот и все. И не было никакой необходимости запирать меня здесь.
Уилл считал, что этот вопрос Бьянка должна обсуждать со своим супругом, поэтому вернулся к цели своего визита:
Все готовы, миссис Синклер. Неужели вам не хочется посмотреть церемонию похорон? К сожалению, слишком много сражений заканчивается подобным образом.
Уилл, а мой муж когда-нибудь берет пленных?
Никто не берет в плен пиратов, Бьянка. Они знают это так же хорошо, как и мы.
А во время войны? Он брал в плен англичан? Бьянка поднялась с постели и приблизилась к Уиллу; она даже не представляла, как возбуждает его.
Нет, не брал, прохрипел капитан.
Бьянка внимательно посмотрела на стоявшего перед ней молодого мужчину. Она не понимала, почему он так смущен.
Скажите, а вы поступили бы так же?
На войне да! не задумываясь ответил Уилл. В бою пленные только мешают.
Значит, вы топили британские корабли, а потом расстреливали матросов, пытавшихся спастись? Вы так поступали?
Подобное вовсе не редкость, миссис Синклер. Неужели англичане поступали лучше? Они помещали пленных на борт арестантского корабля и кормили так скудно, что люди умирали голодной смертью. А теперь я вынужден поторопить вас, если вы намерены идти со мной.
Удивленная резким тоном капитана, Бьянка спросила:
Почему вы снова называете меня миссис Синклер? Ведь только что назвали по имени
Уилл покраснел, словно его застали за чем-то предосудительным. Это было так неожиданно, что Бьянка не удержалась от смеха.
Называйте меня как хотите, капитан Саммер, я больше не стану смущать вас. Она вышла из каюты, не потрудившись даже взять накидку.
Эван не знал, что Уилл отправился за его женой, и, увидев Бьянку, нахмурился. Однако, заметив, как она расстроилась, решил не огорчать ее еще больше. Он подошел к ней, взял ее за руку и стал молча слушать слова отходной молитвы, уверенно произносимые Уиллом. Когда печальная церемония завершилась и завернутое в парусину тело было предано морю, Эван задержался на палубе лишь для того, чтобы попросить Тимоти принести горячей воды для ванны. Затем повел Бьянку в каюту. Остановившись у двери, он вручил жене ключ.
Поскольку я сам научил тебя отпирать замок без ключа, возвращаю его, чтобы тебе снова не пришлось мучиться со шпилькой. Когда в следующий раз я попрошу тебя оставаться внизу, возможно, ты более внимательно отнесешься к моей просьбе.
Бьянка потупилась.
Но я же беспокоилась за тебя, за всех вас. Неужели ты думал, что я останусь в каюте, когда наверху стреляют?
Нам ничего не угрожало, Бьянка, усмехнулся Эван.
Сомневаюсь, что Натан согласился бы с тобой! выпалила Бьянка.
Возмущенный словами жены, Эван резко развернулся и вышел из каюты. И почти тотчас же появился Тимоти с лоханью и горячей водой. Бьянка попросила мальчика задержаться.
Я хочу отдать тебе эту одежду, сказала она. Лучше всего выбросить ее за борт. Ты сделаешь это для меня?
Да, мэм. Тимоти потупился; ему было стыдно, что Бьянка видела, как он плакал, словно маленький. Прошу прощения за то, что было раньше, пробормотал мальчик так тихо, что она едва расслышала его слова.
За что, Тимоти? Я не понимаю, что ты имеешь в виду. Быстро сняв забрызганное кровью платье, Бьянка с облегчением вздохнула, убедившись, что белоснежное нижнее
я прошу тебя оставаться в каюте, то ты должна оставаться здесь. Я не хочу тебя потерять. Обещай мне, что не будешь своевольничать.
Бьянка, закусив губу, по-прежнему расхаживала по каюте.
Я понимаю, чего ты ждешь от меня, Эван. Но вдруг я не сумею сдержать свое обещание? Не сумею, потому что ты потребуешь невозможного И тогда ты еще больше рассердишься на меня.
Эван ухватил жену за руку и усадил к себе на колени.
Ты так расстроилась, когда ослушалась своих родителей. Так почему же ты не считаешься с моими пожеланиями? Я ведь хочу, чтобы ты была счастлива, моя дорогая.
Бьянка прижалась щекой к щеке Эвана и крепко обняла его.
Я люблю тебя, но
Но свободу ты любишь больше? спросил он. Я закую тебя в цепи, если придется, но не выпущу на палубу, если тебе будет грозить хотя бы малейшая опасность.
Бьянка, чуть отстранившись, заглянула в глаза мужа. И увидела, что он не шутит.
Ты не посмеешь заковать меня в цепи, не посмеешь! закричала она.
Ну нет! усмехнулся Эван. Уверяю тебя, ты ошибаешься.
Эван окинул взглядом стройную фигуру жены и вдруг понял, что его неудержимо влечет к ней. Впившись страстным поцелуем в губы Бьянки, он приподнял подол ее рубашки и медленно провел ладонью по бедру. Когда же пальцы Эвана коснулись ее лона, она тихонько застонала и прижалась к нему. Не в силах более сдерживаться, он распустил ремень и, чуть приподняв Бьянку, усадил ее на себя. Крепко обнявшись, целуя друг друга, они вознеслись на вершину блаженства. А потом, утомленные, еще долго сжимали друг друга в объятиях.
Проснувшись ранним утром, Эван увидел, что Бьянка наблюдает за ним. Насмешливая улыбка тронула ее губы, и ему вдруг стало не по себе.
Чему ты улыбаешься в столь ранний час? пробормотал он.