А если в дом войдет возмущенная общественность? треснула мне
в голову сумасшедшая идея.
Кто? обалдел гвардеец.
Короче, веди к начальнику.
Капитан штурмовой гвардии, услышав наше предложение, сдвинул плоскую фуражку на затылок и почесал лоб, а потом махнул рукой:
А, черт с вами, делайте!
Сейчас мы им покажем, почем фунт лиха, пробурчал старший, перехватывая свой А-2.
Э, только осторожнее, вы мне все живые нужны!
Не ссы, jefe!
Понабрались у Севы Марченко, блин!
Ларри тем временем развил бурную деятельность он вызнал, где тут лавка жестянщика, сгонял туда, притащил мастера и они вдвоем подручными средствами латали радиатор.
Старший перекинулся парой слов с гвардейцами и ополченцами, а потом, держась в мертвой зоне для чердачного стрелка, подошел к воротам и постучал, я наблюдал за переговорами из-за угла здания.
Сеньоры, вам необходимо освободить здание, оно продано посольству Андорры!
Изнутри, по-видимому, поинтересовались, при чем тут охрана Grander Inc.
По уполномочию его королевского величества Бориса I-го, пафосно провозгласил старший, ремонт дома поручен нашей компании!
Пока в доме совещались, он сорвал и смотал на руку темно-красный флаг с узкой белой полосой, а через пять минут, устав ждать, замолотил в створки:
Немедленно освободите здание, или мы войдем силой!
Вместо ответа из дома попытались его подстрелить, но не тут-то было старший прикрывался порталом ворот.
Обиженный на стрельбу старший подмигнул в нашу сторону, молча выудил из кармана гранату, пристроил ее между завитками кованого узора на воротах, выдернул чеку и ловко сиганул в ближайшую подворотню.
Вместе с Пабло и Паблито мы отшатнулись за угол, у дома жахнуло, просвистели осколки, зазвенело разбитое стекло. Сунув нос наружу, я увидел, как в сизой дымке от взрыва со скрипом открывается покореженная створка.
Из дома ударил пулемет, судя по крикам, зацепило слишком любопытного гвардейца.
Охранники, успевшие занять позиции в доме напротив, хлестнули очередями по верхним окнам, а старший закинул через распахнутую створку во дворик пару гранат. В «дипломатическом доме» грохнуло, завопили, на мостовую со звоном выпал «гочкис», а следом через подоконник перевалилось и шлепнулось о мостовую тело.
Или вы поднимаете руки и выходите без оружия, или мы закидаем дом гранатами!
На этот раз аргументация сработала: из дома потянулась цепочка мужиков различной степени помятости и небритости, их сортировали гвардейцы:
Иностранец?
Нет
В автобус! Иностранец?
Si, si!
Документы есть? Нет? В автобус!
Организовали целый конвейер, вывезли почти шестьсот человек, не считая женщин. И громадную кучу оружия, включая пулемет и самодельные гранаты, правда, без взрывателей.
Подъехала «скорая», выпавшее переломанное тело, под которым натекла изрядная лужа крови, погрузили на носилки и затолкали внутрь автомобиля.
Да-а, протянул Пабло по окончании процесса, хреновато тут у вас
Ну так вам и карты в руки, чтобы поправить!
Глава 17 Контракт
Вспоминая счастливые гимназические времена, Михаил Крезен ожидал, что ему предстоит не менее тяжелая торговля с испанским кулаком Ромералесом, что каждую песету придется выцарапывать. Но капитан довольно легко согласился на десять тысяч песет и новый паспорт, чем еще больше уверил Михаила в предположениях, что второй части денег ему не видать. Значит, надо готовиться не к исполнению заказа, а к бегству.
С этим не заладилось сразу Ромералес приставил к нему «в помощь» двух сержантов легиона сразу же, как только выдал часть аванса. Оторваться от них не так уж и сложно, но что дальше? Бежать в Кадис через города, где военное положение и патрули? Бежать через Португалию, где ромералесы чувствуют себя чуть менее вольготно, чем здесь?
По всему получалось, что задачка не из простых, и чем дальше, тем больше Крезен приходил к парадоксальному выводу, что легче всего уйти через фронт.
Африканская армия стремительно наступала на Талаверу, необученные ополченцы бежали, едва заслышав гортанные кличи марокканской кавалерии, а Ромералес требовал скорейшей отработки потраченных денег.
Энрике, ты же видишь, мы в наступлении, генералы снуют туда-сюда, как мне
его поймать? Дай время, нужно чтобы штабы осели хотя бы на три-четыре дня.
Ромералес поджимал губы и уходил заниматься своими многотрудными делами, от которых на его мундире все прибавлялось маленьких бурых пятнышек.
Кругом царило неестественное возбуждение, но вместо боевой работы штабы и особенно хунта в Бадахосе занимались дележом шкуры неубитого медведя кто займет какое здание в Мадриде, в каком порядке надлежит публиковать декреты Санхурхо и прочую дребедень. А Крезен видел, что сопротивление крепнет с каждым днем точно как у красных в 1918 году, который они начали сворой полубандитских шаек, а закончили армиями и фронтами.
Но Бадахос без перерыва вещал о назначениях полицейских чинов, членов трибуналов и прочих должностных лиц, а радио Берлина, Рима и Лиссабона считали падение Мадрида делом нескольких дней, если не часов.
И тут красные танки ударили в бок наступающим колоннам. Ударили сильно и резко, сразу же напомнив рейды Махно, распоров весь правый фланг группировки. Каток наступления вздрогнул и забуксовал у самых ворот города в Алькорконе.