Многовато у вас тут русских, товарищ Грандер.
Так специально подбирал. Конструктор «Овьедо»
Алексей Сурин, конструктор радио Лев Сергеевич Термен, еще Сева Марченко, Ося Шварц
Его мне заменял бессарабец Ефим, радист с таким знакомым одесским говорком, что я порой вздрагивал не Ося ли за спиной?
Утром, после выдачи советским пистолет-пулеметов А-2, мы полезли в танки. Даже в такой ситуации не пожелавший оставить меня одного Ларри забрался на место заряжающего, «лейтенант Симон» занял обязательную командирскую башенку, а Ефим, или Фима, как он просил его называть, уселся за пулемет. Мне же досталось место механика-водителя.
Больше всего Фиму поразила не радиостанция, а тканевый подбой внутри машины, должный, по идее, предотвращать разлет мелких осколков брони. Он гладил стеганую поверхность, щупал швы, радовался, что не придется надевать жаркий ватник, но немножечко опасался:
А не полыхнет?
Не боись, негорючая пропитка, похвастался я достижением Хикса. Давайте к делу.
Так она ж простор съедает, а тут и так тесно упорствовал Фима.
Зато целей будешь. И сколько того простора она съела? А что тесноват так модифицировать можно. Удлинить базу на один каток, как раз броню потолще можно будет поставить, орудие калибром поболе
Этож какой зверь выйдет!
Ну да, почти Т-34, на то и рассчитывали.
Еще я показал советским шлемофон, объяснил, как пользоваться внутренним переговорным устройством, где в станции тумблер «прием-передача», какие каналы по умолчанию закреплены за взводом, ротой и батальоном.
Где-то в середине инструктажа в машину сунулся взмыленный посыльный:
Фашисты взяли Карранке, наступают на Ийескас!
Блин, это же прямо на дороге в Толедо! чуть было не ахнул я.
Это где? Симон полез за картой в планшетку.
При свете тусклой лампочки он и Ефим долго возили пальцами по бумаге, путаясь в латинице, пока я не извернулся, подлез к карте и нашел оба городка.
Близко Километров двадцать, а то и пятнадцать
Так надо того, возбудился Фима, этого!
Сиди, одернул его Симон, приказа нет.
А если не будет?
Будет, будет. Нас здесь как раз на такой случай и собрали.
Я продолжил про всякие премудрости из регламента связи запасные частоты, порядок перехода на них и уже почти закончил, когда по броне заколотили:
Вы что, сигнала не видите? Заводи!
Блин, вот нахрена я рации делал, если они по старинке сигналят флажками?
Фима, включай рацию, запроси Грейзе.
Через несколько секунд в эфире прорезался довольно четкий голос капитана:
Кавалерия фашистов прорвалась через дорогу, идет на Эскивиас! Республиканцы побежали, других частей перед нами нет! Приказано атаковать!
Заводи! гаркнул Симон и с грохотом захлопнул люк.
В полном обалдении я нажал кнопку стартера, свистнул сжатый воздух, глухо заработал двигатель.
Вперед!
Дернул оба рычага на себя, танк тронулся с места, набирая скорость.
Те пятнадцать минут, которые танковая лава мчалась (если так можно назвать движение со скоростью двадцать пять километров в час), обходя городок Сесенья, я успел проклясть все безусловно, в жизни всегда есть место подвигу, главное держаться от этого места подальше, а не лететь в атаку. Успел дважды похоронить себя, дважды перепугаться до дрожи в коленках, дважды успокоиться и, в конце концов, решиться если уж меня жизнь засунула в такую задницу, значит, так и надо, пришел мой час.
Впереди Эскивиас! гаркнул в башне Симон. За нами грузовики Кабеза!
Блин, есть же внутренняя связь! Я зажал тангенту:
Командир, не ори, и без тебя страшно!
Сверху заржал Ларри за столько лет рядом со мной он вполне понимал русский.
Впереди Эскивиас! повторил по внутренней Симон.
Кто в городе?
Наши, комроты сигналит «Вперед!»
Мы двигались по дороге и въехали в городок, в люк я видел круглую площадь с церковью, смуглые всадники в фесках и тюрбанах привязывали лошадей к ограде
Марокканцы! я с грохотом захлопнул люк, ограничив обзор щелью.
Дави! пнул меня сапогом в спину Симон.
Хорошо, что у меня руки работают одинаково я потянул рычаги, и машина стрелой понеслась вперед, сбивая не успевших увернуться. Из башни и справа, с места радиста, загрохотали пулеметы.
По броне зацокали пули, впереди от артиллерийского передка с пушкой разбегались люди, бросив упряжку. Танк смял орудие и выскочил в следующую улицу, где нам навстречу двигался конный эскадрон.
«Эрликон» дал очередь на три снаряда, лошади взвились на дыбы, а мы все так же рвались вперед.
Вперед! командовал Симон. Из города! Остальные за нами!
Нас мотало по улочкам и перекресткам,
заржал как, на чем? Мы в такой замес попали, что до Мадрида лучше бы ехать под броней машину-то мы найдем, но кататься вдвоем по местности, которую толком не зачистили от мятежников, затея еще более дурацкая, чем самому ходить в танковые атаки. Да еще республиканцы на первом же блокпосту могут пристрелить с испугу.
Нет уж, давай до конца, а там видно будет.
За тот час или полтора с момента, как прозвучало первое «Заводи!», экипаж разительно изменился: Симон ухитрился ободрать щеку до крови, Ларри почернел от дыма и копоти, Фима с глубоко запавшими глазами жадно ловил ртом воздух, а уж как выглядел я, даже представить страшно.