На краю залитой предвечерним солнцем опушки в тени дубов возник из ниоткуда русый короткобородый средовек, руки которого были покойно сложены на груди. За устремленной к нему погоней он наблюдал с совершенной невозмутимостью и некоторой заинтересованностью. Добежав, пакостная девчонка проворно нырнула за его спину и уже оттуда торжествующе показала язык. Кирилл захотел было повернуть назад, но устыдился и раздумал. Тяжело переводя дыхание, понемногу перешел на шаг. Приблизился, ощущая, что лицо перестает повиноваться ему, неуклюже склонил голову:
Ягдар мое имя. Здравия и долголетия!
С кончика носа сорвалась, упала в пыль большая капля. Кирилл потерянно вздохнул.
Так-так. Слыхал я о тебе, слыхал короткобородый оправил складки белой рубахи под кожаным ремешком и с легким поклоном протянул загорелую руку:
А мое имя Ратибор. Мира и блага, княже!
Полная довольства ухмылка на рожице за его спиной мгновенно сменилась оторопью. Прикрыв рот ладошкой, Видана сдавленно пискнула.
Дочь мою именовать не стану вижу, успели познакомиться, с прежней невозмутимостью продолжал Ратибор. Как там, в обители, уже всё понемногу успокаивается?
Э Да. Помаленьку.
Вот и хорошо. Поклон от меня игумену Варнаве.
Кирилл ответно приложил руку к груди. Поколебался, не зная, как быть дальше. Круто развернулся и потопал восвояси, с каждым шагом всё полнее и полнее чувствуя себя дураком. Сзади его стало нагонять частое шлепанье босых ступней:
Эй, княже, погоди! Эй, Ягдар!
Он молча обернулся.
Ты это Не серчай на меня, а? настороженный голубой глаз зыркнул
на него исподлобья. Маленькие исцарапанные руки беспокойно затеребили подол белого с алой оторочкой сарафана.
Кирилл набрал воздуху в грудь, чтобы ответить поосновательнее, но неожиданно для себя самого рассмеялся:
Да ну тебя!
Охти, брате-княже! Да как же это так? Да что ж приключилось-то?
Что-что Оступился на берегу, в реку упал вот и все приключение.
Раздевайся и разувайся скорее! Исподнее такоже долой. Потом к отцу Паисию сбегаю взять чего-нибудь лекарственного: как бы не простудиться тебе ненароком.
Да угомонись ты, брат Лука. Откуда простуде явиться лето на дворе, теплынь Штанину стянуть помоги, окажи милость Спасибо, брате. Правда, спасибо за заботу.
Отец Паисий, знаешь ли, меня к ответу призовет по каждому чиху да оху твоему. Давай-ка разотру тебя хорошенько. Господи помилуй, а с руками-то что?
О камни на дне ссадил, когда падал.
Ну-ка погоди.
Рассеянно наблюдая, как брат Лука сноровисто, но бережно покрывает царапины мазью и пофыркивая от резкого запаха, Кирилл вспомнил с непривычным ощущением:
«У нее руки тоже все в царапинках были. А ладошки такие маленькие-маленькие»
Вот и всё, слава Богу. Теперь в одеяло закутайся, пока сухую перемену поднесу. Твое потом простирну скоренько да на солнышке развешу, к вечеру уже и высохнет.
Кирилл обернулся одеялом наподобие походного плаща и вышел следом за Лукой.
Примостившись в изголовье Залаты, сиделец нараспев читал вслух что-то из «Жизнеописаний Преславных Мужей».
Как ты? спросил Кирилл, наступив на краешек своего одеяния, которое тут же соскользнуло с него на пол. Он поспешил прикрыть наготу и вполголоса ругнулся сиделец неодобрительно покачал головой.
Ох и зудит всё под бронями этими, пожаловался десятник, просто спасу нет. Вот бы их с себя долой так же, как сейчас ты, княже (видимая часть его лица усмехнулась), да почесаться всласть!
Оба всласть почешемся впереди, нутром чую, целая куча всяческих дел ожидает.
Я-то тебе в том какой помощник? Калека, лихо одноглазое.
Хе! То не лихо, а выгода сугубая: из ручницы теперь целиться куда сподручнее станет.
Шуткуешь, разутешить желаешь. Ну да Отродясь не любил огненного боя, княже, не мое это. Мечник я и по службе, и можно сказать, душою.
Как по мне, то один из лучших, кого встречал. А может и лучший. Если в ученики к тебе напрошусь примешь?
За мёд речей твоих благодарствую. Только какой из меня наставник нынче? Половина, разве, от него осталась.
Кирилл хмыкнул:
Значит, хотя бы половине того, что доселе умел, научить сможешь и то хлеб!
Десятник прокашлялся, сказал изменившимся голосом:
И еще раз поблагодарствую, княже. Я-то, вишь ли, хоть и простой ратник, да только всё разумею.
Неслышно вошедший послушник поставил что-то на полочку у двери:
Отец Паисий передал. С просьбою принять поскорее. Для тебя, князь Ягдар, я в твоей келии оставил.
Он поклонился и, не поднимая головы, тут же вышел. Через малое время появился Лука с охапкой одежды да чем-то, замотанным в шерстяную ткань:
Пойдем, брате-княже. Да поторопись, яви милость: тут у меня питье горячее, не дай Бог, простынет. А тебе, брат Сергий, обратился он к сидельцу Залаты, отец Паисий велел через четверть часа зайти. Не готово еще.
Как это не готово? Кирилл недоуменно ткнул пальцем в сторону принесенного горлянчика на полке. Так вот же оно! Только-только перед тобою от отца Паисия послушник
Не договорив, замер и закончил потрясенно:
Ах ты Брат Лука! Здесь был чужой! Чужой! Зелья не касаться он упоминал, что такое же и в моей келье оставлено!