Иван удивленно на меня посмотрел.
Уже и название придумал, царь-батюшка. Нешто турки на такое согласятся?
Побесятся, конечно, годик-другой повоюют, а может и того меньше. А потом подумают и в ножки нам поклонятся. Ты копию Румянцеву сделай с припиской, чтобы искал лучшее место для порта у Хаджибея и дальше Днестра к османам не лез. Зерном станем через этот порт торговать, когда излишки появятся. Турки до коммерции жадные это у них в крови, непременно захотят в такое дело войти капиталом.
Записал.
Я прошелся по кабинету, собираясь с мыслями.
Теперь для Овчинникова. Как война с Австрией начнется, переходи Вислу и иди на Львов, поднимай Галицию, бери под стражу перевалы в Карпатах. К мадьярам пока не лезь.
Записал!
Суворову, я сделал паузу и решительно продолжил. Пришло твое время, Александр Васильевич. Спускайся по Одеру с войсками от Познани, объединяйся с теми, что под Бреславлем, и всей своей силой двигай к границе Саксонии. Там ждет тебя сражение великое, коих Европа не знала. Коли победишь врагов, поворачивай на Вену. Если не действовать стремительно, по-суворовски, сможем ли мы вытянуть войну на два фронта? Это не пиши, это я сам себя спрашиваю.
Государь, позволь вопрос, не удержался Ваня. Почему Саксония? Откуда ты знаешь, что все там случится? А не в Богемии, к примеру?
Я снова склонился над картой, проверяя себя. Ответил, почти не задумываясь.
Может, и в Богемии. Но все одно путь туда лежит через Саксонию что для французов, что для отступающих пруссаков, что для нас. Фридрих-Август саксонский слабейший из союзников, у него 20 тысяч всего войска. И французы, цесарцы должны кинуться ему на помощь.
А как же Берлин? немного расстроено спросил Почиталин.
А Берлин будет брать Никитин. Хватит его орлам прохлаждаться на побережье! То есть, напишешь приказ для армии «Север»: по получении оного развернуться на юг и двигаться скорым маршем на столицу Пруссии. Да я и сам им скажу. Немедленно к войскам отправлюсь. Морем. Проверю, как у Грейга Балтийские эскадры подготовлены.
Я скосил глаза на окно, за которым виднелся Кронштадт. Его не всегда было видно, но в хорошую погоду можно было разглядеть не только бастионы, но и лес деревянных мачт у Петровской пристани в Средней гавани.
Готово! Есть еще указания?
Зови Новикова.
Получилось?
Да, государь! Все, как вы велели. Круг посвященных сведен к минимальному, тексты составлены на трех языках на латыни, французском и немецком. Для вас сделали и на русском.
Давай мне немецкий, отмахнулся я.
Николай Иванович вежливо поклонился и протянул мне нужные бумаги, достав их из пухлой папки, которую принес с собой на аудиенцию. Я бегло ознакомился с их содержанием и не сдержал радостно-одобрительного возгласа:
Отлично!
Министр просвещения вручил мне ровно то, что я заказывал острозаточенный инструмент для манипуляции массовым сознанием католического мира. Новиков подходил для выполнения этой задачи лучше всех: как масон, всегда ратовал за свободное толкование религиозных текстов и против жесткого следованиях догмам, канонам и прочему. В обстановке полной секретности, собрав несколько доверенных лиц из Ложи, он изучил и древний свиток, и более поздний фолиант, подобрал нужные цитаты и создал памфлет о Евангелии от Симона.
Начал он с доказательства подлинности попавших в руки автора памфлета
апокрифов обстоятельства находки, трепетное отношение к ней верховной власти Российской империи (куда же без ссылок на высшие авторитеты!), обнаруженные в тексте вставки на древнекоптском языке, что характерно для рукописей того времени, рассказ про страх Ватикана, о его успешных попытках скрыть полный текст, о том, что в его архивах, наверняка, существуют оригиналы и копии. Он даже раскопал, что многие положения Евангелия от Петра не только обсуждались церковными раннехристианскими епископами, но и были частично включены в общепризнанную церковную легенду.
Частично вот ключевое слово. Анонимный автор делал на нем акцент, а далее, поведав читателю некоторые сенсационные моменты, чтобы пробудить интерес, переходил к рассказу о конфликте Петра и Павла. Именно на этой теме было решено заострить внимание европейских верующих и полностью исключить те моменты, которые волновали нашего патриарха.
Католическая церковь обожала пугать своих мирян адскими муками. Какой ад, если в рукописи сказано четко и ясно: и праведники, и грешники в видении Петра получили освобождение, «никто не остался в аду, ибо любовь победила». Учение о вечных муках объявлялось людским вымыслом.
Следующее направление атаки это объявление Петра критиком власти и его конфликт с адептами апостола Павлом, приверженцами догмата об искуплении. Не сказать, что в этом было что-то новое европейский протестантизм со времен Лютера отрицал власть папы над искуплением грехов, выступал против посредничества церкви между Богом и человеком, индульгенций и прочего. Но одно дело богословские доказательства, и совсем иное подтверждение их мнением того, чей престол охраняется папой в Ватикане. Шах и мат! Протестанты всего мира, их правители будут в восторге! Что мне и было нужно расколоть наметившееся объединение Европы против меня, внести разлад в общественную жизнь католических стран, в той же Франции. Гугеноты побеждены и изгнаны, но их последователи ждут своего часа. И масоны, особенно масоны. Их ложи своего не упустят и активно включатся в распространение памфлета. В этом меня заверил Новиков еще в момент получения задания.