Видение растаяло, но пульсация чувств давно погибших людей невольно прошила насквозь собственное искаженное восприятие. Почему-то в тот момент в душе поселилась небывалая тоска по Лойэ. Хотелось когда-нибудь так же обняться
с ней, взять ее руки в свои, поцеловать в висок. Так же красиво сказать ей что-нибудь, пообещать. Впрочем, она бы наверняка не послушала, да еще он теперь оказался в плену и не знал, когда сумеет выбраться.
Вот если бы Лойэ вернулась, очутилась рядом, то он бы и не пытался бежать куда-то из деревни полукровок, остался бы со своей дикой эльфийской девой. Впервые Рехи осознал, что по-настоящему тоскует по ней, хочет быть рядом точно так же, как жрец со своей принцессой. И это сходство то смешило, то пугало, то давало непонятное успокоение, словно оправдание перед всеми этими далекими жителями мира до Падения.
«Мы с тобой два пепельных сердца, разделенные цепью следов на песке. Надеюсь, мы встретимся, Лойэ. У Последнего Бастиона или возле Разрушенной Цитадели. В любом случае, мне надо преодолеть горы. Ничего, побуду пока в этой деревне, а потом, может, на ящере доеду до них, если Ларта удастся уговорить. Кто же ты такой, Ларт? И что здесь происходит?» размышлял в полудреме Рехи. Ему казалось, что он разучился по-настоящему спать, существуя на стыке двух миров, разломленный ими пополам. Но внезапно уютную тишину прорезали возгласы:
Тревога! Подъем!
Голод победы
Что?.. Где? из-за путешествия в прошлое Рехи после пробуждения совсем потерялся. Что случилось?
Людоеды обогнули ущелье и напали с другой стороны! Меньше слов, больше дела! Вперед, пошел-пошел!
Рехи не нужно было дополнительных приказов, он немедленно подскочил, выбегая следом за Лартом из шатра. Враги атаковали деревню больше объяснений не требовалось. Людоеды не разбирались, кто там пленник или гость. Для них все легко объяснялось словом «еда». Так рассуждал любой обитатель пустоши.
Держи!
Ларт кинул Рехи коротенький ножик, не длиннее половины предплечья, зато самый настоящий из стали. Рехи не ведал, что ждет его дальше, но стычка с любым врагом привычно гнала вперед. Все просто, все понятно борьба. На его родную деревню тоже порой нападали то люди из-за гор, то недружественные племена эльфов. Но кочевники предпочитали уходить дальше убегать. Полукровки же упрямо отстаивали свое поселение. Вероятно, уже не первый раз. Они выстраивались колоннами, выставляли самодельные щиты и мечи разных мастей. За околицей громогласно ревели сторожевые ящеры.
Пожар! Огненные стрелы! заголосили метавшиеся тенями жители. Вскоре ослепило яркое зарево занимавшегося пламени, охватившего несколько шатров. Тут же кто-то кинулся с ведрами и побежал, наверное, к горному источнику. Рехи же несся за Лартом, хотя его не просили, ему не отдавали приказов. Он прикрывал спину предводителя, хотя еще накануне намеревался убить его.
«Проклятый дым!» шипел Рехи, озираясь по сторонам. Эльфы ненавидели огонь, он слепил, а копоть залепляла ноздри, притупляя обоняние хищников.
Горящие стрелы со свистом впивались в шатры, шкуры вспыхивали, наполняя деревню запахом горелой шерсти. Оставшиеся жители женщины и дети носились с ведрами, быстро выплескивая воду. Воины же ринулись к стенам, к своим ящерам, чтобы отразить атаку.
Рехи только догадывался о планах полукровок, он нервно сжимал в руке короткий нож и следовал за Лартом. Предводитель на ходу отдавал приказы, направлял бойцов:
Занять позиции на стенах! Копья к бою! Выследите проклятых лучников, убейте их, пока здесь все не сгорело!
Рехи только напряженно сопел, ничего не спрашивая. Воздух клубился плотными кольцами, едкий дым окружал со всех сторон, застилая черное небо. И сквозь завесу пролетали слепящие оранжевые вспышки новых стрел. Они сыпались отовсюду и в искаженном восприятии представлялись почти живыми существами, которые жадно вгрызались клыками пламени, без разбора пожиравшем нежданную добычу. Вот одна ввинтилась в землю в паре шагов, Рехи отскочил и случайно привлек внимание Ларта:
Эльф, ты все еще здесь? Ладно, будь рядом.
Его талантам воина не успели найти применения. Людоеды перехитрили разведку предводителя полукровок и напали раньше предполагаемого срока. Пока что противник оставался за воротами, где-то по ту сторону возможной свободы. Но кидаться в лапы гибели Рехи не спешил, поэтому следовал за Лартом, а огненные стрелы все сыпались и сыпались, заставляя поминутно ежиться и озираться. Одну прямо в полете перерубил пополам меч предводителя. От другой Рехи в который
раз увернулся, нервно шипя от вида огня.
Лазутчики! Трехногих вам в глотку! прорычал Ларт, когда из-за шатра на него накинулась темная тень с костяным клинком. Он немедленно отразил атаку. Одновременно в деревне завязалось несколько поединков, шпионы не пускали всадников к ящерам.
Рехи чуял кровь, но понимал, что напиться ею не успеет: кто-нибудь ударит в спину. И это осознание будило ярость. Он кинулся вперед со своим убогим ножиком и повис на спине лазутчика. Ларт прием оценил и тут же вспорол врагу брюхо, рубанув стальным мечом с такой силой, что доспех из плотной шкуры ящера лопнул, как тонкая кожица. Лазутчик даже без стона упал на колени, выронив оружие.