Этот человек Теодор, сказала я, чуть не подавившись его именем. В глазах Элли на мгновение мелькнуло беспокойство. От этого у меня перехватило горло. Он опасен?
Я уже знала ответ. Его лицо вспыхнуло в моем сознании. Эти черные, мраморные глаза. Этот скелет фасада, который выглядывал наружу, когда свет менялся в нужную сторону.
Будь осторожна с ним, серьезно сказала Элли.
Ее розовые глазки нервно забегали из стороны в сторону. Но вокруг не было никого, кроме нас двоих и кромки деревьев.
Мы нечасто его видим, но если он заинтересовался тобой, это не может означать ничего хорошего. Пожалуйста, будь осторожна, Мори. Это место опьянит тебя своей сущностью, и если ты не будешь осторожна, оно поглотит тебя.
В ее глазах было настоящее беспокойство. Как будто она знала что-то важное, но решила не посвящать меня в этот секрет. И снова она говорила об этом месте, как о живом существе. Как будто оно могло видеть и
слышать меня или даже чувствовать только через мой страх.
Эта мысль была ошеломляюще ужасающей.
Лафайет провел меня по карнавалу. На этот раз вместо паутины, сломанных кабинок и остовов старых аттракционов повсюду были огни, люди, музыка и запахи сладостей.
Я старалась обходить серые лица как можно дальше, хотя Лафайетт довольствовался тем, что срезал длинные очереди, иногда даже между их ногами. Кот хотел убить меня, я просто знала это.
Я сразу узнала направление, в котором мы двигались. «Дом веселья» был впереди, далеко за возвышающимся колесом обозрения. Оно было почти все освещено, и какая-то часть меня хотела прокатиться на нем.
Однако я передумала. Я была здесь не для того, чтобы наслаждаться карнавалом. Я была здесь против своей воли, и мне нужно было оставаться сосредоточенной.
Лафайет ждал меня возле того же подъезда, что и в прошлый раз, его маленькое кошачье личико было воплощением невинности, но я ни на секунду не купилась на это.
Я тебе не доверяю, сказала я, уперев руки в бока, когда оглядела череду серых лиц, просачивающихся через вход. В прошлый раз их там не было.
Лафайет жалобно мяукнул, снова встав на четвереньки и помахивая хвостом. У этой чертовой штуковины были серьезные проблемы с отношением.
Знаешь, я думала, у нас есть связь, пробормотала я.
Он не стал дожидаться, чтобы посмотреть, иду ли я за ним, и исчез в темном дверном проеме. Он и не подозревал, что я ни за что не протиснусь мимо всех этих людей. Мою кожу неприятно покалывало при одной мысли об этом, при воспоминании о прохладном прикосновении кожи того мужчины в будке гадалки.
Ты идешь не в ту сторону, дорогая, раздался голос сзади, когда я попыталась отползти в другом направлении.
Я обнаружила, что Баэль стоит прямо у меня за спиной. Казалось, он появлялся везде, где ему заблагорассудится, без единого слова или звука, и это действовало мне на нервы.
Он был одет в другой фрак, на этот раз темно-синего цвета, который подходил к его глазам. Его обнаженную грудь украшали различные ожерелья, в том числе большой серебряный кулон с крупным сапфиром в центре. Его модные кожаные штаны были такими же узкими, как и всегда.
Ты можешь винить в этом своего кота. Если бы я не знала тебя лучше, я бы сказала, что он водит меня за нос, как сумасшедшую, потому что ты ему так сказал.
Я снова повернулась лицом к «дому веселья», хмурясь и делая вид, что Баэль меня не расстроил.
Но ты не знаешь ничего лучшего, не так ли? спросил он, подходя и становясь плечом к плечу со мной. И Лафайет не мой, помнишь? Теодор оторвет мне голову даже за намек на обратное. Как это маленькое чудовище переносит его угрюмое настроение, выше моего понимания.
Я посмотрела на него, и он встретил мой пристальный взгляд в ответ. Мой рот дернулся, борясь с желанием ухмыльнуться. Баэль был нелепым человеком, и трудно было воспринимать его всерьез.
Мне стало интересно, были ли они с Теодором вообще друзьями. Казалось, что они были близки во всех своих невербальных разговорах. Но там явно чувствовалась и враждебность.
Были ли у Теодора вообще друзья? Он не казался общительным человеком, не то что Баэль.
Баэль выглядел сегодня особенно красивым. Что-то неземное было в сверкание огней вокруг нас и в том, как они играли на его длинных светлых волосах. Как будто он был ненастоящим или что-то в этом роде.
Я имею в виду, он, конечно, был настоящим, но вокруг него была аура, которая кричала что он другой.
Не бойся,
уверенно сказал он, беря меня под руку и таща за собой. Я покажу тебе дорогу, грустная девочка.
О, нет! Я не вернусь в этот долбаный «Дом веселья». Мы остановились, когда мои пятки зарылись в мшистую землю. Ты должен был помочь мне найти выход отсюда, помнишь?
Я ничего такого не помню, сказал он, в ужасе прижимая ладонь к груди.
Я нахмурилась, меня это не позабавило.
Баэль вздохнул.
Прекрасно. Если ты предпочитаешь пообщаться здесь с этими замечательными людьми, тогда будь моим гостем, но они не слишком-то склонны к оживленной беседе. Он указал на серые лица, и прежде чем я смогла совладать с собой, я съежилась.
Усмехнувшись, он сказал:
Я так и думал. А теперь перестань тратить время, у нас сегодня много дел.