Да. Я взяла его за руки. Жослен, вряд ли мне по силам вынести поход через эти земли. Но ты на это способен, а я могу тебя освободить. Гюнтер не охраняет меня и не сажает на цепь. Ночью я могу выбраться из чертога. Могу раздобыть для тебя по меньшей мере оружие, одежду и огниво. У тебя есть шанс. Ты сумеешь добраться до Города Элуа, доставить послание Русса и рассказать королю, что творит дЭгльмор.
А что будет с тобой? Он по-прежнему не сводил с меня глаз.
Это неважно! с нажимом ответила я. Гюнтер намеревается взять меня на Слет скальдийских племен и там подарить Вальдемару Селигу. Я порасспрашиваю о дороге домой и добуду для тебя все, что смогу. У тебя есть шанс сбежать!
Нет. Он с подавленным видом покачал головой. Нет. Если ты не предательница Федра, я не могу бежать без тебя. Я дал обет Кассиэлю, а не короне. Я не могу тебя оставить.
Ты дал Кассиэлю обет защищать корону! воскликнула я. Харальд и Кнуд с интересом посмотрели на нас, и я понизила голос. Если ты служишь мне, сделай
то, о чем я прошу, Жослен.
Ты не знаешь, чего просишь. Он склонил голову и в отчаянии прижал основания ладоней к глазам. Ты просто не понимаешь. Мой обет никак не связан ни с тронами, ни с коронами. Кассиэль покинул Единственного Бога, потому что Бог забыл о своем долге любви и бросил Элуа бен Иешуа на произвол судьбы. И до того, как отрекся от небес, и после того, как Единственный Бог его проклял, Кассиэль являлся Идеальным Спутником. Если ты говоришь правду, если ты не предательница я не могу оставить тебя, Федра но Делоне!
Жослен, взмолилась я, хватая его за руки и отводя их от лица. Глянула на Харальда и Кнуда и махнула им, давая знак отступить от нас подальше. Жослен, я от всего сердца прошу тебя это сделать. Разве твой долг не обязывает тебя повиноваться мне?
Он с несчастным видом покачал головой.
Знаешь, как мы, служители Кассиэля, называем других Спутников Элуа? Заблудшими. Проси меня о чем угодно, только не об этом. Кассиэлю было плевать на королевства и королей. Я не могу тебя бросить.
Вот так вот мой, казалось бы, реальный план перешел в область фантазий.
Ладно, сказала я резко, отчего Жослен так быстро вскинул голову, что его цепь зазвенела. Тогда, если хочешь служить мне как Идеальный Спутник, давай же, служи! Только ты ничего не стоишь, пока сидишь тут на привязи, как собака!
Он поперхнулся и тяжело сглотнул. Претерпевать унижение кассилианцам ох как непросто.
Чем же я могу тебе услужить, о миледи Федра, рабыня скальдов?
Харальд и Кнуд облокотились на забор, с интересом наблюдая за нами. Пусть они и не понимали нашего разговора, но наверняка заметили, что Жослен слушает меня с невиданной кротостью.
Во-первых, неумолимо начала я, ты научишься быть хорошим рабом, полезным в хозяйстве. Будешь рубить дрова, таскать воду все, что прикажут. Гюнтер Арнлаугсон уже почти решился убить тебя, чтобы не переводить еду понапрасну. Во-вторых, ты усвоишь язык скальдов. Жослен протестующе забряцал цепью. Я подняла руку. Если хочешь остаться моим Спутником, безжалостно продолжила я, ты будешь служить нашему господину, постараешься завоевать его доверие и сделаешь из себя подарок, достойный принца! Потому что если ты этого не сделаешь, Гюнтер в любом случае отдаст меня Вальдемару Селигу, а тебя рано или поздно убьет забавы ради. Клянусь тебе, Жослен, если ты меня послушаешься и сумеешь остаться в живых, я сбегу вместе с тобой и преодолею это безбрежное море снега! Ты согласен?
Кассилианец склонил голову, и сальные светлые волосы скрыли его чеканные ангелийские черты.
Да, прошептал он.
Хорошо, кивнула я и повернулась к теннам. Он начинает понимать свое положение, обратилась я к ним на скальдийском. И согласен выучить ваш язык. Я сама стану его учить, чтобы он побыстрее смог понимать и исполнять приказы милорда Гюнтера. Как считаете, этого достаточно, чтобы отнестись к нему по-человечески?
Мужчины переглянулись и пожали плечами.
Он останется на псарне, пока делом не докажет, что чего-то стоит, высказался Кнуд.
Я согласно кивнула.
Слушай, обратилась я к Жослену, который внимал моим словам с тусклым огоньком надежды во взгляде. Вот так на их языке звучит слово «я»
Так я обрела свою третью ипостась в рабстве у варваров, хотя для них самих значимыми пока казались только две. Наложница, певица и учительница.
Стоит отдать Жослену должное, схватывал он быстро. Взрослому усваивать чужой язык сложнее, чем ребенку, но хотя кассилианец уже утратил детскую живость восприятия, он восполнял ее упрямой настойчивостью. Харальд и Кнуд, выполнив роль моих сопровождающих в первый раз, провозгласили себя моими постоянными спутниками и забавлялись, наблюдая за нашими уроками. Как я поняла, они считали Жослена настоящим дикарем, из-за глупости неспособным воспринять ни правил человеческого общения, ни даже базового запаса слов. По правде говоря, трудно их в этом винить: если бы я сама видела кассилианца только с той же стороны, что и они, то, скорее всего, точно так же сочла бы его безнадежным дикарем.
В каждом из нас существует четкая грань между цивилизованностью и дикостью. Любому, кто считает, будто уж он-то никогда ее не пересечет, могу лишь сказать, что не испытав, каково быть всеми преданным и покинутым, невозможно знать, насколько эта грань близка.