Это очень неприятно, сдавленно заметил Ирвинг.
Согласен, я ведь считаю его своим приятелем, я не собирался оскорблять его и охотно извинюсь. Думаю, что мы по-прежнему будем друзьями. Самое глупое в том, что он все-таки прислал ко мне секундантов, вмешал в это чужих людей, лишив меня тем самым возможности извиниться только перед ним, и я вынужден послать к нему своих секундантов.
Да, это досадно, но у Яся не было другого выхода. Пани Кейт не говорила, когда вернется?
Скоро. Я только что звонил тебе. Хочу просить Адама и тебя быть моими секундантами. Я договорился, что вы появитесь у них завтра около пяти.
Гого встал, взял со стола визитки и сказал, подавая их Ирвингу:
Это их координаты. Много времени не понадобится, потому что я согласен на любые условия. Мне кажется, что за одну встречу вы устроите все. Я полностью приму любую форму примирения, какую только они предложат, а позже мы обмоем договор. Вот и будет прекрасная оказия.
Он рассмеялся, глядя на Ирвинга.
Возьми, здесь их адреса.
Однако Ирвинг не протянул руки. Он сидел неподвижно. На его щеках выступил легкий румянец.
Я бы хотел, произнес он тихо, чтобы ты обратился к кому-нибудь другому.
Но ты же не откажешь мне? удивился Гого.
А какая тебе разница?
Но почему?
Фред посмотрел ему в глаза и ничего не ответил.
Вдруг Гого понял все сразу. Кровь ударила ему в лицо. Как он мог совершить такую страшную бестактность! История с портсигаром, вчерашнее поведение Ирвинга совершенно вылетели у него из головы. Он догадался, что Ирвинг решил всю эту ситуацию затушевать, просто постараться забыть. И ни в коем случае нельзя было подвергать его великодушие такому испытанию.
Фред был единственным человеком на свете, которого Гого не имел права просить о защите своей чести.
Он опустил глаза, но лицо его горело так, точно он получил две тяжелые оплеухи. Ситуация стала невыносимой. Он чувствовал, что следует что-то сказать, но не мог найти ни одного подходящего слова. Мучительные, пронизывающие, острые мысли проносились в голове. Вот сейчас Ирвинг назовет его вором, потребует, чтобы он не смел просить ни одного из общих знакомых, чтобы отказался от удовлетворения Стронковскому и растоптал свою честь.
Гого, потерев лоб, выдавил с трудом:
Я не настаиваю если не хочешь. Это не совсем приятные обстоятельства
Мне бы хотелось, чтобы ты обратился к кому-нибудь другому, повторил Ирвинг.
Конечно, конечно, к Гого постепенно возвращалось присутствие духа, я не хочу тебя затруднять.
Он закусил губы и добавил:
Ты и так предоставил мне достаточно доказательств доброжелательности и великодушия, чем я имел право ожидать.
Я не знаю, о чем ты говоришь, ответил Ирвинг, но, во всяком случае, мне бы не хотелось, чтобы ты ошибался, оценивая мое отношение к тебе, чтобы не переоценил его. Поэтому скажу тебе искренне, что мое поведение зачастую, очень часто продиктовано эгоистическими мотивами.
Он говорил с некоторым усилием, взвешивая и акцентируя слова. Гого не понял, что Ирвинг имел в виду, и, предпочитая отдалиться от опасной темы, спросил:
Как ты считаешь, я могу попросить в секунданты Полясского и Кучиминьского?
Полагаю, что да, не задумываясь, ответил Ирвинг.
Если не возражаешь, я сейчас позвоню им.
Сложившаяся обстановка для обоих была такой тягостной, что оба облегченно вздохнули, когда Гого начал разговаривать по телефону. Как Кучиминьский, так и Полясский согласились и обещали вскоре прийти.
Спустя несколько минут возвратилась Кейт вместе с Иолантой Хорощанской. Они встретились на улице, и Кейт пригласила ее на ужин. После появился Тукалло, который довольно бесцеремонно привел своего знакомою, грузинского поэта, пана Солинадзе. Когда уже накрывали на стол, пришли Кучиминьский, Полясский и Хохля.
За столом было много выпито. Большинство гостей после ужина перешли в кабинет, куда подавали кофе.
Пани Иоланта хотела поправить прическу, и Гого проводил ее в комнату Кейт.
Я оставил дверь приоткрытой, заметил он шутливо. Могла бы и оценить мои усилия по сохранению твоей достойной репутации.
Моей?.. Ах, не стоит утруждать себя, ответила она.
Хотя с твоей стороны ничто ей и так не угрожает.
Должен ли я это понимать как выражение доверия?
Как выражение уверенности, что никто из тех особ, движением головы она указала на дверь кабинета, даже не усомнится, что
Что я могу предпринять атаку, подсказал Гого.
Нет, что такая атака может быть успешной.
Я кажусь тебе таким омерзительным? весело спросил Гого.
Она смерила его кислым оценивающим взглядом, точно осматривала какую-то мебель, о которой нужно высказать свое мнение.
Нет, ты не омерзительный, произнесла она деловым тоном. Ты просто никакой, серый, классически посредственный.
Так-так, Иоланта, это делает честь моей внешности, даже льстит, за что я благодарен тебе, он изобразил хорошую мину.
Иоланта покачала головой.
Здесь не идет речь о внешности. Ты целиком посредственный.
А может, мы слишком мало знакомы, чтобы ты была столь категоричной? усмехнулся Гого натянуто.
Возможно, согласилась она.
Меня радует, что, очевидно, не все придерживаются такого мнения. Людям приятно дружить, тем, кто далек от поисков посредственности.