Сахар, пододвинул ко мне сахарницу Андрюша. Он явно мялся, не зная, как начать разговор.
Спасибо, глупо ответила я, тоже не зная, как его поддержать.
Лида пропала, вдруг сказал Андрей потухшим безжизненным голосом и, уронив голову на руки, затрясся в рыданиях. Таким я его никогда не видела. Андрюшка, заводской весельчак, балагур, мастерски играющий в хоккей, просто заходился от плача.
Не желая смущать мужчину, я пробормотала, что мне нужно попудрить нос, вышла в коридор и прошлась по знакомой квартире. Выглядела она так, будто в ней давно уже живет отец-одиночка. Нет, захламленным жилище не выглядело: мальчишек, Артема и Тимоху, родители с детства приучали к порядку. Да и сам Андрей отнюдь не был безруким. Как-то раз, когда я заходила к ним в гости еще во время своего второго путешествия в СССР, он угостил меня собственноручно сделанным замечательный тортом, на приготовление которого потратил несколько часов. Однако, как женщина, я тут же определила тут живет холостяк. В квартире было прибрано и чисто, но не было той неуловимой нотки тепла, которую может создать только хозяйка-жена.
Вернувшись через пять минут, я увидела, что Андрей уже потихоньку пришел в себя.
Давно? без обиняков спросила я, решив, что хватит тянуть резину.
Дня четыре как, ответил Андрей, дрожащими руками наливая себе вторую кружку. Руки у него тряслись, как у алкоголика с похмелья.
А пацаны где? спросила я.
Старший с экскурсией на два дня уехал. Сегодня вечером вернуться должен. Младший в гости к соседке пошел, к ней внуки приехали в гости, Тимохины ровесники. На улицу, наверное, пошли. Пока еще не совсем холодно, в футбол гоняют. У нас во дворе поле есть, там ребятня рубится: летом в футбол, зимой в хоккей. И Тимоха с Артемом с ними.
В милицию заявлял? деловито спросила я.
Да, кивнул Андрей. Вид у него был, как у провинившегося школьника.
Заявление приняли?
Да, опять, как китайский болванчик, кивнул Лидин супруг.
Да-да, нет-нет, рассердилась я, отбросив сантименты. Мне его было, конечно, безумно жаль, но может, хоть так получится его растормошить. Рассказывай давай. Чем смогу, помогу.
Запинаясь и временами замолкая, наверное, чтобы сглотнуть подступающий к горлу ком, Андрей рассказал мне, что произошло. Несколько дней назад, кажется, как раз в тот день, когда мне снился кошмар про подругу, он вернулся с рыбалки. С Лидой они уже несколько лет практически жили как соседи. Нет, они ругались редко, в основном общались спокойно и вежливо, но поселилась в их доме какая-то тоска ровно с того дня, как Лида вернулась из роддома, а Андрей отключил на несколько дней телефон и дверной звонок, чтобы соседки и родственники не звонили и не заявлялись на порог с ненужными поздравлениями. От вещей для новорожденной он тогда тоже по-быстрому избавился, чтобы не мучить и без того убитую горем жену.
Фактически их отношения были даже холоднее тех, которые я поддерживала с соседями по коммуналке. У нас-то дома было повеселее. Нет, все, что должен делать отец, Андрей делал: с детьми гулял, зарплату жене отдавал, дневники сыновей проверял, не кричал, помогал советом, когда было нужно. Однако муж и жена уже давно никуда не выбирались вместе и никаких разговоров по душам не вели.
Фотография на катке была сделана незадолго до того, как Лида забеременела третьим ребенком. До этого момента у них было еще несколько попыток стать многодетной семьей, правда, неудачных что-то у жены было со здоровьем. Поэтому этого ребенка супруги ждали очень сильно. Андрей оберегал жену от любого сквозняка, простуды, не разрешал поднимать ничего тяжелее килограмма и на заводе (они по-прежнему работали вместе) следил, чтобы Лиду не нагружали работой сверх меры и не мучали расспросами: «Ну а когда же уже срок-то?».
Когда рак на горе свистнет! рявкал
он и уводил супругу за руку.
Когда Лида пропала, Андрей, как любящий отец, пытался уберечь детскую психику. Артему, правда, пришлось выложить все, как есть: он уже был примерно ровесником моего соседа Егора и не верил в сказки. Он активно помогал с поисками: показывал на улице прохожим фотографии матери. А Тимохе отец и старший брат сказали, что мама уехала к тете Вере в Горький погостить.
Пару раз Андрей заходил в отделение, чтобы спросить, как продвигаются поиски, однако безрезультатно. В первый раз ему сказали, что прошло еще мало времени, во второй просто не стали слушать, сославшись на занятость, а в третий усталый толстый потный милиционер, перед которым на столе лежал газетный гулек с пирожками, ответил, лениво жуя:
Ищем, товарищ, ищем! Делаем все возможное! Занимайтесь детьми, работой Хватит уже сюда ходить.
Так узнали что-нибудь? не выдержал убитый горем супруг. Сколько времени уже ищете!
В руках себя держи! толстяк налился кровью, перешел на «ты» и стукнул ладонью по столу. Вернется твоя благоверная, никуда не денется. Вон она какая эффектная у тебя краля, высокая, стройная, ножки загляденье Хахаля небось себе нового нашла, вот и деру дала от тебя да детишек. Сам же говорил отношения у вас в последние годы были так себе. И показания твои имеются Вот и надоела ей бытовуха Она же вон какая, сладкая да гладкая и милиционер дернул подбородком, указывая взглядом на доску, где висели фотографии людей, находящихся в розыске. Там было фото Лиды, сделанное на отдыхе. Красивая молодая женщина в коротеньком сарафане задорно смеялась, обнажив в улыбке идеально ровные зубы.