Сзади меня уже начала собираться очередь из рабочих, желающих позвонить. Уже стали раздаваться покашливания. Так мне намекали, что пора сворачиваться. Денька, который, скорее всего, спешил на свидание, аккуратно подтолкнул меня в спину: "Заканчивай, мол!".
- Слушай, - поторопился я. - Жаль это все конечно, но не последний день живем! Обязательно пересдашь! Мне узнать кое-что надо. Это очень срочно. Если потороплюсь, то может быть, удастся спасти человека.
- Что надо? - девушка перешла на деловой тон.
- Как мне разыскать твоего Юрика?
- Юрку? - удивилась Настя. - Проходки на стадион хочешь достать? А зачем через него-то? Хочешь на футбол пойти? Сказал бы мне...
- Нет, нет, - я сильно торопился, так как очередь уже всерьез начала роптать. - Не до игры мне сейчас. Дело важное! Поговорить надо, с глазу на глаз! Где мне его найти? Прямо сегодня, прямо сейчас. Дай мне номер его!
- Номера у меня нет. Телефон ему дома не провели еще, так что звонить некуда, - удивленно сказала Настя. - Он сам нам с автомата звонит или с базы. Кстати, сейчас на базе он вместе с другими футболистами, в Тарасовке. Электрички идут с Ярославского вокзала. Если прямо сейчас поедешь, то успеешь. Они до вечера там сегодня, - и она продиктовала мне адрес.
- Сейчас же зима, - удивился я. - Где же они тренируются?
- Ну и что? Физуху никто не отменял. Упражнения всякие в зале делают.
- Спасибо! - обрадованно сказал я. - До встречи! Я тебя целую!
- Ну наконец-то, - проворчал Денька, когда я повесил трубку, и мигом бросился набирать номер. Уже уходя, я услышал его звонкий голос:
- Алло! Алло! Кать, это я! Давай в шесть на нашем месте, ладно?
***
В кассе Ярославского вокзала мне пришлось постоять в очереди, чтобы взять билет. В электричке было едва ли теплее, чем на улице, поэтому я порадовался, что оделся тепло. От станции до базы я дошагал довольно быстро.
- Привет! - сказал Юрик, когда его по моей просьбе позвали. На нем была футбольная форма, и в руках он держал мяч. - А я
и думаю, кто тут нарисовался и желает меня видеть?
- О, Эдик! Здорово! - сказал неожиданно подошедший Валя по прозвищу "Кузьма", он же Валентин Иванов, звезда сборной СССР. - Как дела?
- Слушайте, - медленно начал я... - мне вам кое-что сказать нужно....
- Ну ? - заинтересованно спросил Кузьма. - Валяй, слушаем. Надо, так говори. Если ты из Москвы сюда рванул, значит, не просто же так. Только если ты в сборную хочешь, то извини, старик, уже поздновато... С малых лет тренироваться надо было.
Тут я запнулся. Я вдруг понял, что совершенно не подумал, какой чушью и небылицей, скорее всего, покажутся известным футболистам мои слова. А выглядит эта история именно так. Странноватый паренек внезапно сваливается на них, как снег на голову, появляясь на футбольной тренировочной базе в Тарасовке, и начинает рассказывать про какой-то сон, в котором он был их другом Эдиком... Какой-то ватник с резиной, какой-то голос. Думаю, ребята только-только чуток успокоились после майских событий, одним махом перечеркнувших жизнь их товарища. А я, весь такой из себя, заявился на порог без приглашения с ненужными напоминаниями... Как бы меня за дурачка не приняли! А Юрка еще и Насте моей расскажет, что она встречается с придурочным фантазером... И даст мне моя ненаглядная от ворот поворот. Вон и маменька ее уже, кажется, начала ей мозг выносить на тему того, что она с деревенщиной встречается.
Я даже испугался. А ну как Кузьма с Юркой меня возьмут, да и выставят за порог, а то, чего доброго, подумают, что я над ними издеваюсь, и бока намнут? Эти ребята - сильные и хорошо тренированные. Мне, бывшему мажору, с ними не тягаться.
- Это касается Эдика Стрельцова. И это важно, - набрался я наконец смелости. - Но я не знаю, как об этом рассказать.
- Скажи, как есть, - просто ответил Кузьма и жестом указал мне на скамеечку в холле. - Я пойму. Да не стой ты, в ногах правды нет. Садись, потрещим.
Мы уселись на скамейку. Юрик отнес куда-то мяч присел рядом с нами.
- Кто такой Караханов? - спросил я сразу прямо в лоб.
Кузьма нахмурился.
- А ты откуда знаешь? Мы тебе ничего про него не говорили. Пронюхал сам что-то ? Эдик, мы же тебе говорили: не трепись. Спокойней спать будешь.
- А я и не трепался! - возразил я. Мне даже стало обидно. - Мне снился сон. Я... в общем будто был им... Стрельцовым.
И, отбросив все сомнения, я в подробностях пересказал ребятам свой сон. Упомянул я и про незнакомого мне Караханова, и про ватник, и про то, что грядущей ночью Эдику почему-то ни за что нельзя спать. А для пущей убедительности я поведал о том, как предчувствовал обрушение потолка в комнате девушки Толика.
- То есть ты ни с того ни с сего вдруг почувствовал, что твоему Толику не нужно сегодня бежать к своей подружке? - недоверчиво спросил Юрик. - И потом в ее комнате обвалился потолок? У тебя видение, что ли, какое-то было?
- Да нет, - пожал я плечами, - не было никаких видений. Просто чувствовал, что именно в это время не надо туда идти, и все. Мы еще поругались тогда здорово. Он все-таки ушел, но часа на полтора-два позже. А потом приходит в общежитие, а любезная его в холле сидит и рыдает - у нее в комнате потолок обвалился. Если бы раньше пришел - то, возможно, засыпало бы их обоих... А потом этот сон про Эдика мне приснился, и то же самое предчувствие. Ну хотите, смейтесь...