Вот уж насчёт Отечества, господин полковник, не надо, поморщился Сергей Иванович, не вам меня упрекать.
Знаю-знаю, подполковник. И в Бородинской баталии участвовали, и под Лейпцигом отличились, и Париж брали. И орденов у вас столько, что на весь наш полк хватит. Только что с того? Сейчас вы преступник. С преступников же, как вам известно, эполеты и ордена срывают...
А разве вы, господин полковник, не знаете о том, что случилось в Петербурге?
А что там такого случилось? Ну, убили императора. Правда, он ещё и не коронован был. Ну и что? Не первый раз императоров убивают. Придёт новый. Всех ваших якобитов в бараний рог скрутит.
Не якобитов, а якобинцев, поморщился прапорщик Муравьёв-Апостол. Якобиты это в Шотландии, сторонники воцарения династии Стюартов.
Ишь ты, господин умник, скривился полковник. Не в офицерах бы вам ходить, а в студентах. Книжки бы читать.
Слово «книжки» полковник произнёс с такой брезгливостью, как будто говорил о чём-то непристойном.
Так о чём это я? продолжал Гебель. Ах, да. Так вот, господа. Скрутит новый царь ваших... якобинцев. Ну, а уж я ему чем могу помогу. А он меня, верного слугу, милостию не оставит. Вот так-то. А вы, подполковник... И себе навредили, и солдатиков своих подвели. Им-то я уже распорядился шпицрутенов всыпать. Хотел было с самого утречка этим заняться, да решил вас подождать. Заодно уж из Ковалевки роту вытребовал. Не хочется мне туда-сюда мотаться. Сразу обе роты и перепорем. А уж потом и в городишке нашем, батальон пороть будем. На ваших, сударь мой, глазах. Чтобы посмотрели вы, что натворили. А солдатики на вас будут глядеть и думать, из-за кого страдают. Вгоним им ума в задние врата! радостно захохотал полковник.
Сергей Иванович еле сумел удержать рванувшегося к полковнику Ипполита. На брата было страшно смотреть.
Я вас вызываю на дуэль, господин полковник! яростно выкрикнул прапорщик.
На дуэль, протянул полковник. На дуэль вы меня вызвать не можете. Потому что государственный преступник и враг царю на дуэль никого вызвать не может. А вот я, например, могу сделать так...
Подполковник подошёл к Муравьёву-Апостолу-младшему и ударил того в низ живота. От удара юноша согнулся. Теперь уже и брат не сумел сохранить самообладания. От удара Сергея Ивановича полковник отлетел в угол мазанки. Муравьёв-Апостол хотел ударить ещё раз, но опытный в таких делах жандарм, стоящий за спиной, стукнул подполковника прикладом по голове. Второй ловко сделал подсечку ещё не успевшему прийти в себя Ипполиту, и оба брата оказались на полу. Подбежавший полковник, зажимая разбитый нос несвежим платком, несколько раз ударил сапогом, норовя попасть в лицо... Гебель выскочил на улицу. Наскоро вытер снегом лицо и приказал часовому:
Зови разводящего, скотина. Пусть приведут караул. И дежурного офицера ко мне.
Часовой засвистел в дудку. Прибежал разводящий и, следом за ним, дежурный офицер.
Общее построение. Профоса и караул ко мне, приказал полковник. Через несколько минут на плацу выстроились 2-я и 5-я роты. Их командиры, Кузьмин и Щепило, нервно прохаживались вдоль строя. Офицерам хотелось переброситься парой-тройкой фраз и обсудить
Сената. Мне сообщили, что создано Временное правительство, которое отдало приказ об аресте всех членов царствующей фамилии.
Нужно спасать наследника престола, твёрдо сказал Михаил. Я сам поеду за Александром. Если брат погиб императором должен стать его сын.
Ваше Высочество, не менее твёрдо сказал Пестель. Последний приказ императора был спасать вас. И я обязан выполнить приказ. Тем более что, возможно, именно вы теперь станете императором.
Михаил в ужасе отпрянул:
Быть императором?! Да ни за что! Кажется, я понимаю, почему Константин устроил форменную истерику, когда я привёз ему письмо брата с предложением взойти на престол. Императором будет Александр. И наш долг спасти его. И, замешкался Михаил, я не знаю, где великая княгиня Елена...
Ваше Высочество, я пошлю людей на поиски наследника и вашей супруги, предложил Пестель. Но всё же вы должны ехать в Гатчину. Там надёжный караул и рота «павловцев». И туда же будут подтягиваться все верные престолу и династии. Все те, кто остался жив...
Во дворе казарм уже шла суета. Несколько нижних чинов рыли глубокую яму. Мёрзлая земля поддавалась плохо, поэтому её прогревали кострами. Когда траншея была готова, к ней стали подходить солдаты и офицеры и бросать туда свои кирасы. Потом яму засыпали землёй и хорошенько утрамбовали. Михаил вначале не понял зачем они это делают? Потом догадался: уходить лучше налегке. А от пули в грудь или спину кираса не поможет. Увидел и другую картину солдаты плакали, прощаясь с конями. Кони кавалергардов, способные нести на себе крупного человека в тяжёлых доспехах, могут бежать галопом. Но, увы, недолго... Где кавалергарды сумели раздобыть более сотни коней на замену своих тяжеловозов, осталось загадкой. Наконец лошади были осёдланы, и полуэскадрон, разросшийся за счёт прибывших за ночь людей почти до эскадрона, тронулся в путь.
По дороге на Гатчину Михаил Павлович несколько успокоился. «Возможно, думал он, во дворце удастся отсидеться несколько дней. Подтянутся верные войска с Украины и Прибалтики. Может быть, кровопролития больше и не будет. Мятежники сложат оружие. Потом неизбежная канитель с возведением на престол племянника. Присяга и уехать бы куда-нибудь подальше. Хорошо Константину сидит себе в Польше и в ус не дует. И мне бы куда-нибудь, подальше от революций. Да где сейчас подальше? Ах ты, чёрт, мысленно заскрежетал зубами великий князь. Сашке-то всего семь лет. Не исключено, что придётся быть регентом. Канальство». Потом на Михаила накатили другие мысли: «Всё же какая я бесчувственная скотина. Вчера погиб брат, а я думаю невесть о чём. И даже не знаю, где тело брата. А как там мать? Где Елена?» Но все мысли перебивала одна: «Приехать в Гатчину, а там будет видно!»