Минут через десять юнкеру стало не до расспросов. Брат Пахомий мерил землю, как молодой лось. Николай, несмотря на всю свою закалку, едва успевал за проводником, который годился ему не то что в отцы, а в деды. А тут ещё и кусты, поваленные деревья, крапива!
Часа через два-три (может, и больше, часов-то всё равно нет!) Николай понял, в чём же секрет быстрых монашеских переходов. Монахи не позволяли себе останавливаться с утра и до вечера! Это вам не движения регулярной армии, когда через каждые два часа полагался пятнадцатиминутный отдых, а через пять часов часовой привал!
Ближе к вечеру, когда брат Пахомий всё-таки остановился, на Николая было страшно смотреть. От пота промокло не только бельё, но и шинель! Перед глазами плясали разноцветные «зайчики». Юнкер хотел лечь на землю и тихонечко умереть, но инок сунул ему в негнущиеся руки котелок и молча указал направление к лесному родничку. Сам тем временем принялся за заготовку дров для костра.
Устал? спросил Пахомий не то с усмешкой, не то с заботой, засыпая в воду крупу. Ничё, денька через два втянешься! А щас мы с тобой кашицы похлебаем да спать ляжем. А завтра, на зорьке опять в путь.
Николаю не хотелось каши. Но от усталости он даже и спать бы сейчас не смог. А ведь казалось, дураку, что самое страшное двухчасовые переходы с ружьём, боекомплектом и шанцевым инструментом! «Денька два», обещанные монахом, в таком темпе ему точно не пережить! Но всё же парень он был молодой.
По мере закипания воды усталость хоть и не проходила, но отодвигалась куда-то внутрь. Тут он вспомнил о горбушке...
Брат Пахомий, начал он. А кому же ты хлеб-то оставлял? Птиц кормить?
Лешему, спокойно отозвался инок, сосредоточенно помешивающий кашу.
Это какому такому лешему? удивился Сумароков.
Ну, такому, что по лесу бродит да путников случайных, вроде нас с тобой, заводит, серьёзно ответил Пахомий, подсаливая варево.
Брат Пахомий, так ты же особа-то духовная, а в леших веришь? привстал юнкер от удивления.
Духовная, кротко согласился монах, вытаскивая из мешка тряпицу с сушёным снетком, которым он слегка «заправил»
владыки. Затем августейший взор обратился на юнкера в залатанном мундире, стоявшего по стойке «смирно».
Ваше Императорское Величество, юнкер Сумароков, выпускник школы гвардейских подпрапорщиков, прибыл, постарался отрапортовать Николай как можно чётче.
Юнкер! Да ещё и сапёр! восхитился император, выходя навстречу. Значит, хоть один да уцелел?
Никак нет, Ваше Величество, не один, улыбнулся юнкер. Когда я из Тихвина уходил, там ещё оставалось двадцать с лишним нижних чинов и унтер-офицеров.
Вот оно как! не по-царски присвистнул Михаил. Как же вы спаслись да чем теперь заняты?
Спаслись, государь, случайно. А заняты тем, что в лесах партизаним помаленьку. Солдатиков Временного правительства гоняем. Недавно вот город Тихвин заняли. Вот, извольте, пакет от командира отряда, штабс-капитана лейб-гвардии егерского полка Клеопина.
Вот так-так, ещё больше удивился государь. Слыхал я о Клеопине, слыхал. Что единственный, мол, офицер из гвардейских егерей прямо в строю против генерала Бистрома выступил. А потом, вроде бы, его в крепости убили. Так, Владимир Иванович?
Да, государь, почтительно доложил кавалергард с генеральскими эполетами. Мне сообщали, что во время допроса штабс-капитана Клеопина зарубили. Слухи, разумеется, недостоверные, но других-то взять негде. К слову, кое-кто из моих офицеров его знал. За Кавказ он «Анну» и «Владимира» с бантом получил да перевод из армейских егерей в лейб-гвардию.
Разрешите? позволил себе вмешаться юнкер. Рубили его это точно. У господина штабс-капитана всё лицо в шрамах. Мы с ним ещё в марте месяце встретились, так они, шрамы эти, совсем свежие были. А потом ведь встретил он офицера, который его в крепости рубил.
Вот как? заинтересовался Михаил. И что? Приказал повесить? Или расстрелял?
Хотел было его расстрелять, но тот взял и... сбился юнкер, не зная, каким бы словом заменить слово «об...», потом придумал. Очень сильно... воздух испортил. Посему решили его отпустить.
И император, и генералы засмеялись. Михаил Павлович, утерев набежавшую от смеха слезу, проговорил:
Так бы прямо и сказали, что обдристался, мол, офицерик этот... Потешили вы меня, юнкер.
Потом император, став серьёзным, проговорил:
Спасибо, юнкер, за веселье, а теперь к делу. Прошу Вас, господа, садитесь к столу. Юнкер, вы тоже. Соблюдением политесов и этикетов позже побалуемся. Кстати, вы из каких Сумароковых будете петербургских ил И ярославских?
Ярославских, ответил Сумароков, радуясь, что император не стал выяснять, не родственник ли он великого поэта. Точнее, из города Романова.
Что ж, сказал император, внимательно читая письмо. Пишет Ваш командир, штабс-капитан Клеопин, что вы у него целой ротой командуете. Так?
Ну, ротой-то я командую недавно, привстал юнкер.
И что же так? Простой юнкер, да целой ротой?
Так офицеров-то у нас нет, совсем растерялся Сумароков, принявшись оправдываться. Вернее, только недавно появились. Один из гарнизонной команды да два белозерца. Ну да в Тихвине пара отставных стариков обретается.