Всё будет хорошо! У нас всёвсё получится!
Что? громко отозвался поручик Левин, приняв движение губ Кирилла за не услышанный им вопрос.
Я говорю, нашёлся Авинов, как это вы погоны уберегли? Я свои в кармане ношу, а вы вон, на плечах!
Матвей жизнерадостно рассмеялся.
Это всё наш Иоанн! сказал он. Комитетчики явились золотые погоны сдирать, а командир им: «Пошли, говорит, вон! У нас, говорит, серебряные, имеем право!» Те потоптались, почесали за ушами, да и пропали. А мы так и ходим, серебром сверкаем!
Здорово
Ну!
Постепенно Кирилл привык к тому, что он летит со скоростью сто вёрст в час наперерез облакам. Гудели моторы, поскрипывали стойки, позванивали расчалки из рояльной проволоки. С востока то и дело наваливался ветер, доносивший крупные капли дождя, и Томин стал забирать правее, к западу, обходя тучи подальше. В принципе, «Ильюшка» мог и в тумане лететь, и даже ночью: Сикорский оборудовал его приборами в кабине висели указатели скорости и скольжения аппарата, имелся и креномер шарик, катавшийся в желобке.
Западную Двину миновали аккурат между Полоцком и прифронтовым Двинском. Тутто всё и случилось корабль атаковали три немецких аппарата. Сначала один «Альбатрос» появился, он летел на полсотни метров ниже «Ильи Муромца» Кирилл обомлел, когда посмотрел в нижний люк и увидел аэроплан с чёрными крестами на крыльях. Потом в отдалении зловеще закружилась пара «фоккеров».
Ёпперный театр! выразился Томин. Игорь, вниз!
Князев мигом покинул гондолу, выбираясь на орудийнопулемётную площадку, расположенную перед носом фюзеляжа, на средних полозах шасси. Авинов видел, как артофицер пролез к ружьюпулемёту «мадсен», цепляясь за перильца, как набегавший поток воздуха треплет его одежду.
«Альбатрос» быстро поравнялся с кораблём и атаковал его. В ответ Игорь открыл огонь из «мадсена», а вольноопределяющийся Черноус разряжал «льюис» из хвостового гнезда. Со звоном и треском рассыпались окна правой стороны, прошитые пулями, «Фоккеры» постарались. Кирилл упал на пол и зашипел от бессильной злости что толку падать, если вокруг фанера?! Один только пол «застелен» стальным листом в палец толщиной. Из винтовки такой не пробить, а если из «льюиса»?.. И что это за запах? Бензином, что ли, воняет?..
Командир! заорал Левин. Оба верхних бака пробиты!
Ёперный театр!
Авинов поднял голову, высматривая латунные бензобаки под верхним крылом, похожие на бочонки. Не дай бог, загорятся
Фильтр правой группы моторов гавкнулся! продолжал докладывать Матвей. В радиаторе второго мотора дырка, обе бензинопроводные трубки левой группы моторов перебиты!
Левые краники закрой! Живо! Ах, канальи
Гул изменился корабль летел на двух правых моторах.
Один из «Фоккеров» зашёл в атаку на корабль с левой стороны, но Князев не подкачал полностью выпустил из ружьяпулемёта кассету в двадцать пять патронов, зато подбилтаки аэроплан с пиковым тузом, намалёванным у хвоста.
Ваша карта бита! заорал Томин.
Второй «фок» пролетел выше замерцал злой огонёк, хлещущий из «максима». Попал! Матвей вскрикнул, зажимая струйку крови, брызнувшую из простреленной руки. Кирилл мигом подлетел к аптечке, схватил бинт и затеял перевязку.
Держись!
Держусь
Зататакал «мадсен», опорожняя вторую кассету. От хвостового пулемётного гнезда откликнулся «льюис».
Отвлекаясь от штурвала, Томин крикнул Авинову, кивая на уцелевшее окно:
Гляди!
Видишь муху? Можешь её погладить не улетит! Они так стрельбы пужаются, что всякий страх теряют!
Кирилл потрогал еле ползавшую муху пальцем. В самом деле Насекомое даже не жужжало.
Я ж тебе говорю Феликс! Ёпперный театр Феликс, бросай пулемёт! Фильтр пробит! Спиря!
Держу! пропыхтел Стратофонтов.
Черноус бросился в переднюю каюту к фильтру и руками стал зажимать отверстия в фильтре правой группы.
Командир! позвал Матвей, привставая. Я гляну, что там с моторами!
А не выпадешь?
Я ещё не истёк кровью, остался чуток на донышке!
Действуй! В серафимы шестикрылые произведу!
Левин вышел через люк за борт, впуская в гондолу резкий порыв ветра, и двинулся мелкими шажками по фанерной дорожке, выстланной вдоль нижнего крыла, хватаясь здоровой рукой за проволочные перила.
«Альбатрос» только и ждал этого стал заходить слева, блестя жирными, разлапистыми крестами. И тут Князев отличился. Ружьёпулемёт заклинило, стрелок бросил его и открыл огонь из «маузера». Везение ли было тому причиной или врождённая меткость, а только Игорю удалось первым же выстрелом поразить немецкого пилота в голову аэроплан завалился на крыло и понёсся к земле, медленно вращаясь, будто ввинчиваясь в воздух, пока не врезался в холм, вспухая облачком огня.
Уцелевший «Фоккер» выпустил очередь издалека, промахнулся и потянул на запад, за линию фронта. Неожиданно гул моторов усилился левый «Рено» прочихался и заработал.
Тянемпотянем! заорал Томин. Вытянуть можем! Это вам не репка, едрить семьвосемь!
Скорость воздушного корабля снизилась, высоту он тоже терял, но замедленно, понемногу.