Ага. И дети родятся. Десятерня. Что-то слабо верится в подобный сценарий. Насколько мне известно, мегеры после женитьбы сыновей добрее не становятся. Они просто обретают новый объект для издевательств. И учитывая, что брак тут наверняка расторгается путем отсечения головы неугодной жены, «объект» вряд ли хотя бы пикнет.
Я вздохнула. Надо с этим что-то делать. Жизнь принцессы это, конечно, чудесно, но только если дело происходит в сказке. А тут суровая
средневековая реальность. Мама, роди меня обратно. В смысле, фея, стукни меня в обратную сторону.
Пойдем-ка спать, Мирин, сказала я, похлопав ее по плечу. У меня на родине говорят: «Утро вечера мудренее».
«Мудренее»? переспросила Мирин. А почему не «мудрее»? Или имеется в виду «мудрёнее»? То бишь, вечером еще ничего не придумал, а за ночь так накрутишь, что к утру намудришь?
Ну, можно и так сказать, хмыкнула я, выволакивая ее из-за стола. Ты мне поможешь прическу разобрать? Сама я как раз до утра и промучаюсь.
Конечно-конечно, заверила меня Мирин. Тема женитьбы успешно была переведена на тему бабской внешности. Всегда срабатывает.
И помыться бы не помешало, мечтательно протянула я, чтобы закрепить результат. Где у вас тут моются?
Люба, ты что? Мирин выпучила на меня глаза. Благородным дамам и господам нельзя мыться. Это некультурно! Ты же не крестьянка какая-нибудь грязная, не окровавленный мясник и не вонючий золотарь.
Тогда благородные господа будут сильно вонять, рассмеялась я. Но ты же приятно пахнешь?
Так я и не благородная, пожала плечами девушка. Просто горничная. Вечно в пыли и грязи ковыряюсь, вот и приходится мыться в лавандовой воде. А тебе нельзя. Только тряпочкой влажной можно подтираться. Ну или ароматические масла втирать.
Улыбка мигом слетела с моих губ. Я вчера не мылась постеснялась спросить, где тут что. И вместо уборной ночью бегала в кустики, пока никто не видит. А сегодня, к тому же, снова пропотела, повалялась в грязи и, ко всему прочему, была покрыта толстым слоем пудры, от которой ужасно чесалась кожа. И вы мне говорите, что с этим теперь до гроба жить?
Мирин, мне очень надо, честно сказала я. Давай, я завтра стану благородной дамой? А сегодня еще немного побуду грязной крестьянкой, хорошо?
Ну ладно, немного подумав, к моему великому облегчению согласилась Мирин. Только я обычно не здесь моюсь, а в замке. Там и вода теплая есть, и тазы, и даже ванна. А тут если только в кастрюле нагреть и в умывальник на улице залить. Он большой, ребята под ним после «мокрухи» моются. Там и доска есть, чтобы не на земле стоять, и вешалка для одежды.
Сойдет, кивнула я. Только поскорее бы. Очень чешется.
Умывальник был велик и необъятен. Под него приспособили здоровенную пивную бочку, подвесив ее на ветку сосны. Вода в бочку наливалась из окна лестницы второго этажа. Причем, первой кастрюлей кипятка мы в темноте промахнулись. По крайней мере, крик и раздавшийся следом мат свидетельствовали именно об этом. К счастью, просьба о помощи после мата не последовала, так что травма, похоже, была несерьезной. Или кипяток в полете слегка подостыл: после захода солнца воздух резко похолодал.
Вторую кастрюлю я кое-как дождалась. Кожу жгло невыносимо, и я чесалась уже не стесняясь. Некоторое время понаблюдав за моими мучениями, Мирин покусала губу, отыскала емкость с пудрой и тут же принялась просить у меня прощения. Оказывается, она взяла у Дока не просто белила, а специальную смесь для запугивания, которой разбойники мазали себе лица и одежду: она светилась в темноте, и предприимчивые головорезы рисовали ею черепа и кости для пущего устрашения. Решив удостовериться, я вышла из светлой кухни в общую залу, где уже никого не было. Свечи частью были погашены, частью догорели сами, не дождавшись замены. Я подошла к зеркалу и увидела в нем жуткую, сине-зеленую неоново светящуюся маску, покрывающую лицо, шею, уши, плечи и кисти рук. М-да, хорошо, что принц не остался со мною на ночь. Быть бы ему импотентом.
Когда дело наконец дошло до купания, за окном уже взошла луна. Она смутно очертила стволы деревьев, кусты и бочку, высеребрила тропинку. Мирин помогла мне снять платье и разобрать прическу, старательно укладывая все в стопочки: а вдруг еще пригодится? Хотя в том, что принц передумает и вернется в поисках своей жутковатой спасительницы, я лично сомневалась.
Вот полотенце, сказала Мирин, вешая его на приколоченную к сосновому стволу жердь. Пойду принесу тебе какую-нибудь рубаху совсем забыла об этом. А ты давай мойся быстрее, не стой на холоде.
И она поспешила в дом.
Эй, а где тут кран? окликнула я ее, не обнаружив оного.
Что? отозвалась Мирин уже из башни. А, пробка! Пощупай там снизу, сразу найдешь.
Без девушки в лесу стало вдвойне жутковато. Ветки скреблись о холодный камень, вершины деревьев будто бы перешептывались, а из кустов доносилось какое-то мелкое цоканье и клацанье. С девяносто девятью процентами вероятности это наверняка была банальная белочка. Но напуганной фантазии не прикажешь, и в голове у меня тут же пронеслись лучшие