За что?
Обычно за шею, пожал плечами Талейран.
Слова министра заставили Наполеона задуматься. Неужели царь Павел поверил в тот давний прожект индийского похода, и начал самостоятельно действовать в этом направлении? Но как же не вовремя! Русские войска нужны сейчас в Европе, чтобы одним своим присутствием держать в напряжении невесть что возомнивших о себе австрийцев.
Те ещё суки! вслух произнёс император. Покатал на языке сочное русское слово, и повторил. Австрийские суки!
Талейран, не меньше Наполеона общавшийся с фельдмаршалом Кутузовым, согласился:
Austrijsku mamu ipati-kolotiti.
Не так эмоционально! одёрнул министра император. Не будем плевать в колодец!
Да, нужно признать правоту Его Величества Габсбурги хоть и вырождаются, но кое на что они ещё пригодятся. Великой Французской Империи требуется наследник престола, а Жозефина, при всех её достоинствах, бесплодна. Оставалась надежда на божественное вмешательство и помощь любвеобильного русского фельдмаршала, наставившего рога половине парижского высшего света, но увы, чуда не произошло.
Теперь предстоит долгая процедура развода, нудная дипломатическая переписка с Венским двором... Найдётся у них брюхо, способное выносить маленького императрёныша? Пусть кривая и рябая, хоть горбатая, но та, что сможет родить сына. Ради обеспечения будущего Империи можно и козу в постель затащить...
И ещё, что немаловажно, родство с одной из старейших монархий Европы придаст короне дополнительный блеск, а трону определённую устойчивость. Это станет подтверждением законности императорского титула, до сей поры признаваемого только Баварией, Оттоманской Портой, и Россией. Причём последней со значительными оговорками и только после выплаты так называемого «безвозвратного коронационного займа». Таким изящным выражением русский царь Павел Петрович назвал чудовищную по размеру взятку. Лицемер...
Но что же он в самом деле задумал в Персии? Северный медведь хитёр и коварен, любое его действие имеет второй, третий, а то и пятый смысл, в толковании которых были бы бессильны знаменитые халдейские мудрецы, живи они сейчас. Павел чихнёт, а половина Европы ломает голову над значением этого чиха, потому как ждать от России чего-то однозначного давно не приходится. А уж жаден настолько безмерно, что пресловутые итальянские банкиры плачут от зависти. Кстати, они недавно признали недействительными сделанные покойной императрицей Екатериной многомиллионные долги. Как это удалось? Сия тайна покрыта мраком, известно только о посещении фельдмаршалом Кутузовым крупнейших банкирских домов Генуи, Турина и Венеции.
Впрочем, если знать о способности русского пройдохи выпросить у покойника закрывающие глаза монетки... Причём покойник сделает это добровольно и с радостью, заверив потом дарственную у нотариуса.
Талейран!
Да, мой император? министр склонился перед изволившим прервать размышления императором.
Мне необходимо встретиться с царём Павлом Петровичем.
Это невозможно!
Невозможно? Такого слова не существует, господин Талейран.
Но мой император, русский
царь неоднократно заявлял о своём намерении никогда не покидать страну, делая единственное исключение. Боюсь, сир, оно вам не понравится.
Предоставьте мне самому решать, понравится что-то или нет. Так что за исключение?
Павел Петрович сказал, будто бы пересечёт границу только для того, чтобы полюбоваться на русские знамена над захваченными вражескими столицами.
Он имел ввиду Париж?
Вот этого не знаю, но давайте не будем искушать судьбу и будить лихо...
Разумно, Наполеон вскочил с кресла и нервно прошёлся по кабинету. Мысль о скачущих по парижским улицам или стоящих биваком в Булонском лесу страшных казаках его взволновала и потрясла до глубины души. Безвыходных положений не бывает, Талейран!
В таком случае нам придётся ехать самим.
Зимой?
Когда завершится дипломатическая переписка и подготовка к визиту, уже наступит весна.
Это у нас. А в России?
Я немедленно отправлюсь в русское посольство к фельдмаршалу Кутузову и всё выясню.
Разве он приехал опять?
Вчера вечером, Ваше Величество.
И не сделал визит вежливости?
Он был занят.
Чем же, если не секрет? Опять дела амурные?
На этот раз вы не угадали, мой Император. Фельдмаршал Кутузов убивал на дуэли ваших гвардейских офицеров.
Всех?
Нет, только троих.
А я уж было подумал... Больше не пугайте так меня, господин министр. Идите же, скорее. Да... и позовите ко мне Коленкура.
Талейран помрачнел:
Увы, это невозможно.
Нет такого слова при дворе императора всех французов!
Боюсь расстроить, Ваше Величество, но бедолага оказался третьим, кого русский людоед съел сегодня за завтраком.
Merde!
Министр ушёл, а император долго ещё сетовал на недостаточное количество бранных слов во французском и корсиканском наречиях, то и дело переходя на язык одного далёкого государства, о котором столько в последнее время говорилось. Воистину, последние времена наступают.
В русском посольстве министру повезло, и он смог застать фельдмаршала на месте. Император, доведись ему присутствовать при встрече, был бы весьма удивлён дружескому тону разговора казалось на первый взгляд непримиримых политических противников.