Мы сражались стойко, но вдвоем армию не одолеть. Во всяком случае, не сегодня.
Глава 3
Дверь лязгнула, а я не потрудилась поднять голову. Та же гребаная рутина, день за днем, и не было никакого смысла реагировать.
Я пробыла здесь три недели.
Три недели взаперти в клетке, меня выпускали один раз утром в ванную когда они иногда позволяли мне принять душ с ледяной водой и один раз вечером. Между этими двумя вылазками все, что я получила, это несколько приятных пыток, когда они пытались сломать меня. Приказ не причинять мне вреда закончился после того первого дня, но они, по крайней мере, прекратили сексуальное насилие. Во всяком случае, пока.
Доброе утро, маленький жучок, сказала моя надзирательница туалета. Женщине было за шестьдесят, у нее был электрошокер, которым она не побоялась воспользоваться, что бы сковывать мои руки и ноги, при этом не давая мне возможности дать ей отпор. Хотя не было никаких причин причинять ей боль снова. В первый раз, когда я вырубила ее, я дошла до соседней комнаты единственный выход отсюда, и обнаружила там тридцать вооруженных участников сопротивления, стоящих вокруг, как будто они ожидали меня.
Некоторые из них не вернулись на следующий день, но количество этих ублюдков было безграничным. Они просто продолжали заменять тех, которых я обезвредила.
С тех пор я узнавала столько, сколько могла, и все систематизировала. Грубая сила не помогла бы мне выбраться отсюда. Я должна была быть умнее.
Джордан жив?
Это всегда был мой первый вопрос за день.
Ага, сказала она со своим сильным акцентом неопределенного происхождения. У меня не было причин верить, что она говорит правду, я не видела и не слышала его двадцать один день, но мне становилось легче всякий раз, когда я слышала, что да.
Где Раф? Спросила я.
Всегда мой второй вопрос, и не потому, что он был менее важен, чем Джордан, а потому, что я даже не знала, был ли он здесь.
Она не ответила, как всегда.
К черту это место. Может быть, я бы все равно просто вырубила ее ради забавы.
Но к тому времени, когда меня вернули в мою камеру чистую, голодную и измученную я не могла побеспокоиться о том, чтобы напасть на нее. Так что сегодня ей не надеру задницу. Кто знал о завтрашнем дне.
Лидер Красного Востока скоро придет, сказала мне женщина, покачивая своими пышными бедрами, когда выходила за дверь.
Я не ответила. Что, черт возьми, я могла сказать?
Лидер Красного Востока, был невысоким мужчиной с бледной кожей, белыми
волосами и голубыми глазами в красных ободках. У него был сильный, резкий акцент, его слова были короткими и резкими. У него также были тяжелые кулаки, которые он использовал, когда приковывал меня цепями к стенам и каждый день избивал до полусмерти.
Сегодня он вошел одновременно с моим завтраком, так что у меня не было возможности поесть, прежде чем он жестом пригласил меня подойти к стене. Большой пистолет, который он направил на меня, не говоря уже о втором пистолете, направленном человеком позади него каждый раз другим, было достаточно, чтобы я потянулась к наручникам.
Когда я была на месте, он закрыл их, и я собралась с духом.
Ты готова? спросил он.
Я наклонила голову, впервые не позволяя гневу управлять мной вместо этого оставаясь спокойной и сосредоточенной.
Какой в этом смысл? Ты не задаешь мне вопросов, ты не сообщаешь мне никакой информации, и ты не убиваешь меня. Есть ли здесь конец игры?
Он сделал паузу, подняв кулаки, готовясь врезаться в меня.
Что ты знаешь? спросил он таким же спокойным тоном, какой использовала я. Возможно, ты уже просто готова поговорить сейчас.
Ты ломал меня? Спросила я, мой затуманенный мозг пытался собрать все воедино. Но ты даже не задал мне никаких вопросов. Откуда ты знал, что я не буду говорить до этого момента?
Он наклонился очень близко, его голос был низким шепотом, зловонное дыхание обдавало мое лицо.
Твой характер всегда был твоим падением, Насилие. Ты не выживешь в этом мире, если не научишься преодолевать успокаивающие волны, приливы и отливы, толчки и притяжения меча. Не все требует реакции. Иногда это просто есть.
У меня внутри все сжалось, и если бы я могла пошевелить руками, я бы схватилась за боль в груди. Я слышала эти слова раньше
Ты знаешь моего сэнсэя?
Лидер Красного Востока, улыбнулся, показав наименее белые зубы. Он хочет тебя видеть, сказал он, и вот так мои цепи были освобождены. Но если ты не можешь прийти на эту встречу со спокойным сердцем, ты сразу же вернешься в эту клетку, потому что именно тогда, когда у тебя ничего нет и ты сломлена своей низменной природой, ты обнаружишь
Твое истинное я.
Мой тон был горьким. Мой сэнсэй был здесь, и я понятия не имела, что об этом думать. Не было никого, кого я уважала бы больше, когда росла, и мысленно, когда я называла его сэнсэй, это было в память о человеке, который направлял и наполовину воспитывал меня.
Но была у него и другая сторона жесткий характер, который сделал его грозным бойцом. Он был настолько же жесток, насколько захватывал дух, и я имела в виду это во всех смыслах. Не говоря уже о том, как он просто взял и бросил меня, когда я была наивной шестнадцатилетней