Я посмотрел вверх, на балкон. Огромный канделябр отбрасывал яркий круг света, а за этим кругом, в полутьме, неясно виднелись зрители. Я услышал, как они зааплодировали, сдержанно и вежливо. Никто не закричал и не затопал ногами в знак приветствия, как бывало во время выхода взрослых бойцов, которых я видел с балкона, и это напомнило мне, что мы всего лишь мальчишки и многого от нас не ждут.
Главный распорядитель ступил на арену, и мы поклонились ему. Потом он вышел, встал за дверью «макс», и помощник протянул ему трубу. Пинчеон выдул из нее пронзительный вопль, и обе двери с грохотом закрылись.
Триглад тут же начал наступать на моего лака, который стоял не двигаясь. Я не слышал, чтобы мой противник отдавал команды на языке Улум. Может, он успел это сделать, пока звучала труба?
Я машинально дал сигнал к обычному началу боя: два шага влево, два вправо, отступление и возвращение в исходную точку по диагонали. Это был всего лишь ответ на атаку противника, а не какой-то важный ход, но еще до выхода на арену я решил действовать именно так, как и рекомендовалось бойцу «мин», столкнувшемуся с соперником, чьи возможности ему неизвестны.
Триглад быстро наступал, угрожая шестью мечами; Марф танцевал сразу за спиной центрального лака с расслабленным и спокойным видом, тогда как у меня во рту пересохло от напряжения.
Меня и моего лака оттеснили в сторону стены с дверью «мин», и триглад ринулся вперед. Я среагировал недостаточно быстро, и мой лак, шагнув назад, наткнулся на меня, да так, что у меня перехватило дыхание. Я споткнулся, с резким уколом страха вспомнил гибель Скрипио и упал на одно колено. Мне стало страшно, что мой облаченный в доспехи лак обрушится на меня всем весом, но тот продержался достаточно долго, чтобы я успел встать.
Сделав глубокий вдох, я попытался успокоиться.
«Думай! Думай!» велел я себе, когда нас прижали к стене, и дал несколько быстрых сигналов правой ногой. Мы быстро двинулись вправо я то и дело отталкивался спиной от стены.
Это был один из любимых приемов Керна, которому он учил во время тренировок. Хотя я старательно отрабатывал маневр, до ловкости Керна мне все еще было далеко. И все-таки благодаря этому приему я ускользнул из-под грозной арки клинков и очутился в центре арены раньше, чем триглад успел развернуться в ту сторону.
Добравшись до середины арены, я вздохнул с облегчением; уверенность вернулась ко мне.
Потом дела пошли еще лучше. Мой лак шагнул к ближайшему противнику, сделал выпад и, к моему удивлению, вогнал клинок по рукоять в горловую втулку.
Лак Марфа опрокинулся на спину, с металлическим грохотом рухнув на доски. Я сделал первый шаг к победе!
Конечно, мой вклад в успех был небольшим: я все еще демонстрировал самые обычные приемы, дело же решило искусное шаблонирование Тайрона. Теперь от меня требовалось сосредоточиться и не терять головы.
Безвольное тело лака останется на арене до конца состязания, и я собирался воспользоваться им как барьером.
Я задумал не очень красивый способ добиться победы. Такую тактику я уже видел на Арене 13, и толпа встречала ее свистом и неодобрительными криками, зато она была простой. Все, что от меня требовалось, это все время двигаться по кругу, держась за лежащим лаком как за баррикадой. Тогда оставшиеся лаки триглада смогут атаковать нас только поодиночке: ведь если оба они отойдут от Марфа, чтобы взять нас в клещи, они оставят его без прикрытия.
Все случилось так, как я и ожидал. Я сигналил и правой, и левой ногой, играя в кошки-мышки. В состязании старших такая игра порой затягивалась; время от времени клинки со звоном сталкивались, но и только. Но в нашем бою это не могло длиться долго. Марф был новичком, как и я, и, когда неодобрительный ропот сверху перешел в насмешливые вопли, принял их на свой счет и бросил левого лака в отчаянную атаку.
К тому времени я совершенно успокоился, зная, что практически победил. Я уже видел своего лака в деле и был уверен, что Тайрон превосходно над ним потрудился. Лак был хорошо подготовлен, реагировал молниеносно, и вскоре второй лак Марфа тоже тяжело рухнул.
После этого мы с моим лаком превратились в охотников, и пришел черед Марфа давать сигнал к отступлению. Несколько мгновений спустя мы загнали его в угол, заставив прижаться спиной к стене. Вскоре упал его последний лак, а Марф остался стоять и ждать с глазами, полными страха.
Я смотрел, как мой лак подходит к нему, занеся левый меч. Я знал, каково сейчас Марфу: как побежденный боец он должен был пережить ритуальный порез. Все было проделано быстро, выступила тонкая полоска крови, и Марф облегченно улыбнулся. Сверху донеслись
бы быть более благодарной после того, как ты рискнул жизнью в бою с кисточкой. Но всегда трудно понять, что происходит в голове Квин.
Мы дошли до длинного ряда магазинов и остановились перед тем, который торговал принадлежностями для Трига. Я увидел, что красные ботинки все еще на витрине.
То, что Палм проиграл в финале, сбило с него спесь, заметил Дейнон. Он и не заслужил победы, верно? Первые успехи вскружили ему голову, и он все время смотрел вверх, на визжащих девушек. Он уже оплатил проигранное пари?