Андрей делал это, не задумываясь, не контролируя себя и не понимая, что отступает шаг за шагом, спиной раздвигая заросли. Небо щедро метало близкие молнии, помогая запечатлеть картинку во вспышке и ударяя по ушам сухим треском. Зверь ревел, отмахивался от лайки. Тусклый огонёк разбитой лампы вдруг вспыхнул обширным пламенем, осветив медведя снизу тот отпрянул назад, оставляя горящий след.
«Раздавил», отстранённо мелькнуло понимание, не мешая воспользоваться этой подсветкой, прицелиться и выпалить. Дуплет грянул, ударил по плечу. Зверь словно вскрикнул, развернулся и скрылся в кустах, не переставая рычать. Пламя догорело, мгла стала беспросветной. Белка смолкла, потом гавкнула другим голосом, подсказывая Андрею: «Уходи скорее, пока я его сдерживаю!» и снова залилась боевым лаем.
Перезарядив ружьё, он шагнул сначала вправо, затем влево, нащупывая потерянную тропу. Наконец, под ноги попал относительно чистый от травы участок. Обрадованный Андрей двинулся вперёд, запоминая путь, когда всё озарялось вспышкой, а потом заслоняя лицо от веток и проверяя путь ногой, когда молния гасла и мир чернел.
Шум схватки и лай удалялись и словно спускались. Или он поднимался? Отведя в сторону лохматую ветку, Андрей упёрся в камень. Вспышка осветила скалу перед носом и тайгу внизу.
Как я сюда забрался? неприятно поразился он, ощутив под ногами узенький карниз.
Хлынул ливень сплошная стена воды, где утонули все звуки. Молнии ушли за скалу, а их резкие вспышки уже не слепили, лишь заставляли серебристую штриховку замирать. Прохладные струи приятно освежили, смыли едкий пот с лица, но тотчас ввергли Андрея в новое испытание. Вертикаль обрыва обрушивала такую «Ниагару» на карниз, что поток норовил подмыть ноги и сильно в том преуспевал. Кроссовки постепенно съезжали по мелкой каменной крошке к близкому краю.
Андрею удалось прижаться к скале спиной, отчего поток воды стал бить по голове и плечам, зато ноги стали съезжать уже вдоль скалы, по карнизу. Похоже, поток сверху скатывал камушки приличных размеров, потому что несколько ударов оказались очень чувствительными, а один едва не вырубил. Голова загудела от удара, и абсолютная чернота на мгновение закрыла глаза, но внутренний окрик «Стоять!» переборол слабость.
Это длилось долго, но не вечность, поэтому сил хватило устоять, не упасть. Ливень ослабел, превратился в редкие капли, затем совсем стих. Небо быстро очистилось, и мир посветлел настолько ярко догорала вечерняя заря. Из тайги, что темнела под ногами, слегка отступив за валуны и глыбы осыпи, не доносилось ни звука.
Слабость навалилась на Андрея. Он вдруг представил, что мог упасть с этой высоты метров десять, не меньше? и разбиться вдребезги. Утренняя задумка о самоубийстве вспомнилась вдруг, как нелепость. Он, патологический трус, и прыгнул бы со скалы? Он, который так боролся за жизнь, сначала отстреливаясь от медведя, потом выстаивая под напором воды, которая готова была смыть на эти камни?
Дурак! Надо каждой секундой дорожить, а я рассоплился Нет! До последнего вздоха!
И тут же тревога за деда Кузьму, которого он не встретил, за Маришку, чья «растянутая» нога спасла её от встречи с медведем-людоедом, за Белку, которая билась с этим чудовищным зверем все тревоги сразу навалились на Андрея, встряхнули и заставили спускаться по мокрому карнизу вопреки желанию лечь и расслабиться. Он проломился сквозь густой подлесок, сразу нашёл тропу, раздавленную медведем лампу и клок белой шерсти.
Неужели он убил Белку?
Оскальзываясь на корнях, Андрей двигался вперёд, держа ружьё наготове. Участок тайги кончился, как обрезанный дальше лежал луг, до самой деревни. Край глаза засёк движение слева, тело само повернулось, а
руки вскинули двустволку к плечу. Но это мчалась лайка, белая и жизнерадостная. Она описала круг, коротко гавкнула и унеслась в ту сторону, откуда прискакала.
Заинтригованный Андрей побрёл следом, опустив ружьё. Бугорок у кривой пихты, принятый им за размытый муравейник, вблизи выглядел страшно. Медведь лежал, свернувшись клубком. Белка подскочила, рванула круглое ухо, отчего громадная башка качнулась, напугав парня. Однако сердцебиение унялось быстро, едва он сообразил, что перед ним мёртвая туша. Андрей немного посидел на медведе, позлорадствовал:
Не получилось меня сожрать? То-то же, и пустился в обратный путь.
Теперь он почти уверился, что Кузьма не пал жертвой людоеда Белка бы нашла хозяина, на то она и собака! Значит, второй задачей было успокоить Маришку, которая это к бабке не ходи! сейчас «мечет икру» и плачет, строя домыслы, один хуже другого. Белка неохотно согласилась покинуть медведя, но все-таки догнала Андрея и продолжила выписывать круги, проверяя путь к пасеке.
Распахнутая дверь избы напугала Андрея чернотой проёма. Но Белка помогла, с разбегу ворвавшись на крыльцо, радостно гавкнув и повернув назад. Следом на ней, скача на одной ноге и поджимая вторую, появилась Маришка. Держась за косяк, она звонко крикнула:
Почему долго? Ты цел?
А что со мной сделается, браво и по-молодецки отозвался Андрей, собирая остатки сил, только прополоскало немного. Дед в деревне заночевал, наверное, мы его так и не встретили.