Слышь, Яков Валерианыч, охолони. Нехорошо. Неожиданно уважительно и мягко принялся он увещевать разошедшегося «жениха», Всё как есть доложу Фрол Фомичу о твоих безобразиях.
Слова, обращенные к откровенному хаму и хулигану, сама манера речи обычно строгого и сурового стража порядка настолько поразили Варвару, что она несколько мгновений оторопело стояла, не понимая, что происходит вокруг и как такое возможно. Оснецкий же, не обращая никакого внимания на уговоры городового, продолжал рваться к своей «невесте», пытаясь обойти Трофима Ивановича, но рук пока не распускал и в драку с полицейским, неизменно перекрывающим ему путь, не вступал.
Иваныч, уйди от греха. Иначе всем худо будет. Сипло прорычал Якуб, отталкивая руками служителя закона.
У Вари появилось ощущение, что полицейский начинает уступать, словно испугавшись угроз. Она, отойдя на несколько шагов, оглянулась, ища пути спасения. И с огромной радостью и облегчением увидела приближающийся казачий конный патруль, во главе которого ехал двоюродный брат ее матери, есаул Владимир Черкасов.
Дядя, Владимир Исидорович, как же я вас рада видеть, Еще издали начала она приветственно махать рукой и вымученно улыбаться.
Здравствуй, Варвара Дмитриевна. Давненько не встречались, а ты все хорошеешь и хорошеешь. Все ли у тебя, племянница, слава Богу? Огладив пышную седоватую бороду, спросил, подъехав поближе, казачий офицер. Как сестрица моя поживает, Елена Георгиевна? Еще раз оглядев взволнованную девушку, отметив и близко стоящего городового, и удерживаемого тем франта, он задал новый вопрос. Не случилось чего? Нужна ли моя помощь?
У мамы все хорошо, она будет рада, если вы заглянете к нам на чай. И да, дядя. Меня преследует этот обезумевший человек. И я никак не могу сама избавиться от него.
Обернувшись к ординарцу, он распорядился:
Говоров, сопроводишь мою племянницу, мадмуазель Белозерову, куда
она укажет и мигом назад. Понял?
Есть! Как не понять, ваше благородие.
Исполнять! Обернувшись к Варе, Черкасов продолжил. Варвара Дмитриевна, все будет в порядке. На днях заеду к вам. Поклон матушке.
Благодарю вас, Владимир Исидорович, обязательно передам. Будем ждать.
С Богом. В добрый путь.
Подождав, пока племянница и сопровождающий отойдут подальше:
Охолони. Жестко, тоном, не терпящим возражений и пререканий, приказал есаул. Или ногайки отведаешь. Узнаю, что еще раз заступишь дорогу моей сродственнице, не сносить тебе, извощик, дурной головы. Пшел отсюда!
Не пугай, не те времена нонче! попытался огрызнуться гонористый поляк.
Что ты сказал, курвин сын? изумился есаул. Да я тебя! И, дав коню шенкелей, резво наехал на упрямого строптивца, силой удара отбросив на несколько шагов и едва не сшибив того с ног. Будь для разгона больше места, кто знает, глядишь, и зашиб, затоптал бы своим аргамаком наглеца до смерти Ну-тка, братцы
Яшка, ошеломленный силой удара и быстротой расправы, растерянно и молча стоял, потирая ушибленную грудь, не понимая, что делать.
Черкасов, видя, что щеголеватый и расфуфыренный мужик не желает слушать приказа, уже собрался приказать казакам схватить и отвезти строптивца для начала в кордегардию, где уже без лишних сантиментов от души выписать плетей за неподчинение воинскому начальству.
Но тут Оснецкий, словно очнувшись, весь как-то сгорбился, заметно побледнел, разом растеряв наглый и самоуверенный вид. Пятясь, он отступил еще на несколько шагов.
Так-то лучше. Заметив перемену в кучере, удовлетворенно отметил есаул, давая знак своим бойцам, уже готовым скрутить хама, остановиться.
Якуб, с бессильной злобой блеснув налитыми кровью глазами, на этот раз промолчал в ответ. Развернувшись, он медленно побрел по дороге к оставленной в подворотне пролётке, загребая еще недавно блестящими штиблетами уличную пыль. На душе его было пусто и черно.
Ежли моей не будет, то и ничьей! Дал он себе жестокий и страшный зарок.
Есаул, дождавшись, пока дебошир скроется в арке ворот, на прощание, бросив исполненный презрения взгляд на стоящего поодаль и никак себя не проявившего городового, пригрозил тому плеткой:
Трус хуже изменника.
И дав резвому коню шенкелей, завернул поджарого гнедого аргамака на Шпрингеровскую*, в сторону Крепости.
Казаки патруля стройной колонной последовали за своим командиром, скаля зубы в ухмылках и насмешливо поглядывая на незадачливого жениха и пристыженно опустившего голову стража порядка.
*Прайвеси все аспекты частной жизни, индивидуального бытия человека: интимный мир, сферу личных отношений, неприкосновенность частной переписки, дневников и т. д.
*Шпрингеровская ныне Партизанская. Одна из старейших улиц города, идущая от берега реки прямо в центр Омской крепости.
* Sie haben mich und meinen Salon kompromittiert. Вы скомпрометировали меня и мой салон (нем.).
Удивившись такому повороту дел, парнишка уж было хотел обидеться на прежде неизменно приветливую и добрую барышню, но тут увидел бегущего за ней следом Яшку-лихача с изрядным, пусть и замазанным пудрой бланшем на щеке.
Дальнейшее Егор наблюдал стоя совсем близко и готовый в случае крайней необходимости встать на защиту Варвары Дмитриевны, хоть и понимал всю тщетность и даже опасность такого вмешательства, и в который раз попеняв себе на собственную тщедушность и слабосилие.