Это и необычное оживление матери, и осторожные взгляды, и, порой, лёгкий запах желания, разливающийся в воздухе, в присутствии оборотня. Юноша не был ханжой и понимал, что красивой молодой вдове не долго быть одной. Никакого протеста сие понимание в нём не вызывало. Однако личность, набивающаяся в любовники к Селесте Маричелли, его абсолютно не устраивала. В этом смысле Фабрицио был бы рад, если бы матушка обратила внимание на какого-то аристократа-человека.
Как оказалось, не ему одному не нравился фрауг Гаро - сеньора Леона тоже отзывалась о нём весьма негативно. Конечно, самому Фабу она ничего не говорила, однако однажды юноше случайно довелось подслушать разговор оборотницы и Селесты Маричелли.
- ... я ему не доверяю, Сел. Да, он, очевидно, не прочь позабавиться с тобой и, как мне кажется, может иметь на тебя какие-то планы. Вот только это не любовь, а расчёт с похотью. Оборотни, когда любят, иначе смотрят, действуют, говорят...
Вспомни хотя бы мужа своего покойного!
- Ты права, - в голосе матери отчётливо слышится горечь. - Я тоже полагаю его интерес несердешным... Да и за Фаба опасаюсь. Не хочу снова с оборотнем связываться. Семьи мне с ним строить не нужно, а легкие отношения заводить... опасно. Вдруг у него чувства проснутся? Или это на сыне как-то скажется? Нет, нет, Леони! Между мной и фраугом Гаро ничего кроме вынужденного общения никогда не будет...
- Это хорошо, Сел. А то я уж волноваться начала. Не расстраивайся и оглянись: наверняка на балах и аристократических вечерах ты встретишь порядочных интересных фронсинов или свободных фраугов людей...
- Для моего возраста интересные мужчины почти все женаты, Леони. В большей массе те, кто могут обратить на меня внимание и свободны, уже достаточно немолоды. А ещё... я ведь планирую через два года уехать. Хочу домой - на родину. Опостылела мне чужбина. Не желаю здесь что-то новое строить. Ни семью, ни дело свое. Чувствую: только когда в Акладию вернусь, жить начну заново...
Подслушанный разговор немного успокоил Фаба. Однако, несмотря на это, он всё равно бдительно отслеживал каждую встречу матушки и подозрительного лайгра. Впрочем, довольно скоро новые проблемы полностью захватили юношу.
На протяжении всей своей жизни Фабрицио в большинстве своём вёл не слишком общительный образ жизни. Даже во время последнего года постоянной перемены мест жительства и путешествий он больше слушал, смотрел, изучал и анализировал, нежели сам общался. И только теперь, когда ему пришлось вместе с матушкой войти в местное общество, Фабу предстояло научиться быть среди множества людей своим.
Первые попытки, как на его собственный вкус, были неуклюжими. Фабрицио с досадой подмечал, что собственный стиль разговора мало похож на кружево из слов и жестов оксорийских аристократов. Однако навыки юноша приобретал быстро, и уже через две трети года достиг удовлетворяющих его самого результатов.
Вместе с пришедшими умениями обозначилась и другая проблема - девушки. Ранее Фабрицио никогда не сталкивался с направленным на него самого личным сердешным интересом. Но теперь, когда он возмужал и приобрёл лоск, взгляды многих молоденьких (и не только!) фройлин и фрау обернулись в его сторону. Поначалу Фаб только подмечал влюбленные взгляды, с любопытством исследователя поддерживал игривые беседы и учился особому предупредительному обхождению. Однако довольно скоро интерес фройлин и фрау стал более настойчивым. Они постоянно подстраивали "неожиданные" встречи, падали ему на руки в обмороки, подворачивали ногу, спотыкались дабы быть поддержанными им, якобы случайно приоткрывали то верхнюю часть груди, то ножку в кружевном чулке...
Через некоторое время любопытство Фаба отступило и сменилось на явное желание прекратить эти игры, ибо они основательно приелись. Возможно, всё было бы иначе, если бы юноша испытывал хоть толику плотского желания или мог поговорить с кем-то из девушек о чём-то интересном для него самого. Увы! Почти все фройлин и фрау ничем кроме домашних мелочей, моды, сплетен, развлечений и поисков будущего супруга не интересовались. Это окончательно разочаровало Фабрицио в общении с оксорийскими аристократками, и он попытался их избегать. Напрасно. Охота на перспективного иностранца лишь усилилась.
За советом, решив переступить через собственную настороженность, Фаб обратился к сыну фрауга Тола дель Гаро. Ахн, будучи полноценным оборотнем прошедшим третий этап взросления, активно пользовался вниманием фройлин и фрау всех возрастов и получал от сего процесса явное удовольствие. Услышав о проблеме Фабрицио, Ахн дель Гаро долго смеялся, а потом проникновенно ответил:
- Фаб, ты ещё не дорос до их интереса. Нет в тебе взрослых желаний, понимаешь? Однажды всё изменится и ты будешь только рад вниманию женщин...
- Это я как раз понимаю, - спокойно ответил Фабрицио. - Но сейчас мне хотелось бы чтобы интерес ко мне женщины не проявляли..
Ахн весело закашлялся, а потом ответил:
- Попробуй грубо себя повести. Большинство женщин такое поведение оттолкнет, хотя... некоторых особей это может и подстегнуть... И кстати: если сильно будешь избегать общества женщин, то могут пойти слухи о твоей немощности по мужской части или того хуже о сексуальном интересе к мужчинам. А это плохо, малыш. От такого вовек не отмоешься. Так что можешь для отвода глаз начать с кем-то встречаться...