Словно беспощадный вихрь, это слово разметало осколки былого счастья по углам, оставив лишь зияющую,
леденящую душу пустоту.
Даже солнце, казалось, отвернулось от этого скорбного места, навеки окутанного тенью отчаяния.
В глазах родных, некогда лучистых и полных жизни, отражалась теперь лишь страх и безнадежная обреченность.
Отцовские руки, словно иссохшие ветви старого дерева, безвольно сжимались в бессильные кулаки, выдавая бездну терзающего душу отчаяния. Каждый вздох, сорвавшийся с наших губ, каждый тихий шепот эхом метался в осиротевших комнатах, разрывая сердце острыми осколками воспоминаний о невосполнимой утрате, о погребенных под пеплом надеждах, о будущем, сотканном из зыбкого тумана.
Что ждет нас впереди? Как распорядится судьба, безжалостно вырвавшая нас из привычного течения жизни и бросившая в свою ледяную купель?
С горсткой дозволенных вещей, со слезами, застилающими взор, мы стояли, сбившись в кучу во дворе, ожидая своей участи.
Вот-вот нас, словно преступников, посадят на телегу и повезут по улицам города, дабы стали мы живым предостережением всем, кто осмелится пойти против Повелителя.
Предстояло испить до дна чашу унижения, прочитать в глазах горожан и презрение, и осуждение, и мучительное непонимание.
Словно вихрь, во двор ворвался принц в сопровождении своих свирепых воинов.
Он спрыгнул с коня и, пощёлкивая хлыстом, окинул нас взглядом хищника, выбирающего рабов на невольничьем рынке.
Затем он надменно приблизился и застыл напротив Амии, которая съежилась под тяжестью его взгляда, словно под ударом плети.
Я чувствовала, как её пальцы превратились в ледышки, а дрожь пронзила всю руку.
Она судорожно прижала вторую руку к себе под плащом, словно пытаясь вернуть ускользающее тепло.
Заметив страх, отразившийся в её глазах, и потупленный взор, принц криво усмехнулся.
Её ко мне в гарем, приказ прозвучал резко, как удар клинка.
Нет! голос Амии, полный отчаяния и решимости, остановил джемат, уже бросившегося к ней. Я никогда не оскверню себя с насильником! Никогда!
Взмахнув кинжалом, она вонзила его себе в самое сердце. Алая лента расползлась по ткани платья и, сорвав с лица покрывало, она прохрипела сквозь кровь, хлынувшую из горла:
Будь ты проклят
Её слова врезались в тишину набатным звоном, разорвав её отчаянным криком женщин.
Отец, обезумевший от горя, бросился на принца, словно лев на палача. Клинок, сверкнув в полуденном свете, оборвал его жизнь, а я застыла в беззвучном крике, погребенная под лавиной рыданий матери и угасающим взглядом отца.
Сквозь пелену отчаяния донесся гневный рык принца:
Убить всех! Сжечь этот дом дотла, чтобы и следа от них не осталось! А эту ко мне!
Я почувствовала, как чьи-то руки подхватили меня, укрыли грубой тканью и закинули на лошадь, но никто не видел, что душа Олики умирала, умирала вместе со своей семьей.
Её душа, покинув оболочку, парила над землей, наблюдая, как тела родных безвольно падают на окровавленную траву, а дом вздымается к небу огненным саваном.
Её больше ничего не держало в этом мире
Выпей, эврам(деточка, дитё).
В рот полилась немного горьковатая жидкость, которая проскользнула в желудок, попутно распространяя тепло по всему телу.
И спасительный сон принял меня в свои объятия.
5
В такие моменты никто не осмеливался приблизиться к нему ни с мольбой, ни с пустяковой просьбой.
Даже в минуты кажущегося спокойствия в его присутствии ощущалось липкое, гнетущее беспокойство, словно благодушие принца лишь тонкая маска, скрывающая бушующий ураган внутри.
Именно этот ураган сейчас вырвался на свободу. Роул Ивэз стоял у огромного окна в своих покоях, выходящего в сад.
Буйство зелени, и красочные переливы цветов скользили мимо его невидящего взгляда внутри бушевал огонь.
Пальцы, обычно с уверенной грацией сжимавшие эфес меча, теперь судорожно комкали воздух.
Красивое лицо с лёгким загаром сменилось землистым оттенком, и в глазах, словно в омуте, плескались отблески испепеляющей ярости.
Ничтожество! Как он посмел восстать против меня? Против будущего Повелителя! Вы все моя собственность! Вы рождены рабами и рабами умрёте. Я ваш будущий Повелитель! Я! Я взял лишь то, что принадлежит мне по праву. Вы заплатите за это! процедил он сквозь стиснутые зубы, обращаясь к безмолвным стенам кабинета.
Ярость его была направлена на брата девушки,
с которой он разделил ночь, ставшей его наваждением.
Впервые увидев ее в саду, он застыл, сраженный наповал. Ее походка, легкая и воздушная, казалось, соткана из лунного света.
Движение руки напоминало безмятежную рябь на глади озера, а красота затмевала собой даже самые дивные цветы в саду дворца.
Какой же испуганный, робкий взгляд метнула она в ответ. Беззащитный и застенчивый.
«Как такое неземное создание до сих пор не украшает мой гарем? Почему о ней не доложили ему немедленно?» промелькнула тогда в голове мысль.
Он намеренно повёл отряд сквозь бушующую грозу, ведомый единственной мыслью укрыться в доме, где жила Амия.
Он знал, она ждёт лишь обряда, чтобы переступить порог своего законного супруга. Он знал об этом.