Ладно, неохотно согласился Алфи. Только, чур, он выставил вверх указательный палец, я сам выберу какой.
Дрожа от волнения, Роз откинула со лба взмокшие черные волосы. Ее не пугали пауки, она не боялась ездить на велосипеде по бездорожью или обжечь пальцы о горячий противень все это уже стало частью ее повседневности, но оказаться в одной комнате с симпатичным ей парнем! Вот что страшило по-настоящему.
В тот самый момент, когда она собралась с духом и двинулась по дорожке к входной двери, Девин
Стетсон с развевающимися на ветру пшеничными кудрями промчался мимо нее на мопеде вниз по склону. По всей видимости, на это утро отец отпустил сына из лавки.
Внутри у Роз все перевернулось. Такое же ощущение возникает, когда слишком сильно раскачиваешься на качелях, а желудок за тобой не поспевает и трепыхается в животе, точно выброшенная на берег рыба.
Глядя вслед Девину, Роз готова была поклясться, что он на миг обернулся и посмотрел на нее.
Алфи уже добрался до смотровой площадки и залез на внутренний парапет.
Ух ты! Роз, смотри!
Роз встряхнулась и подбежала к парапету узнать, что привлекло внимание брата, по извилистой городской дороге двигалась вереница полицейских машин. Отсюда, с высоты, Горести-Фолз был похож на картинку, которую, словно бело-голубые ножи, прорезали мчащиеся автомобили.
Куда это они? необычно тихим голосом спросил Алфи.
Ну и ну. Роз прищурилась. Кажется, они едут к нашей пекарне.
Глава 2 Удар молота
Бросив велосипеды на заднем дворе, брат с сестрой помчались к черному ходу. Три патрульные машины перегородили путь перед домом, а подъездную дорожку, словно рассевшийся питбуль, занимал массивный белый «хаммер» с тонированными стеклами.
Через открытое водительское окошко Роз и Алфи увидели мужчину в безупречно отглаженной полицейской форме и солнцезащитных очках.
Они еще там, сообщил он кому-то, поднеся ко рту рацию. Я их знаю, они своего добьются.
Роз залезла на шлакоблочную плиту и всмотрелась в то кухонное окно, где жалюзи были подняты. Ее родители стояли по одну сторону большого разделочного стола на колесиках, который Парди в случае необходимости перекатывала по кухне, словно магазинную тележку для покупок, а напротив них незнакомая женщина в строгом темно-синем брючном костюме. Парди и Альберт с тревогой переглядывались, ладонь Парди накрывала Поваренную книгу Чудсов, лежавшую на разделочном столе. В раскрытом виде Книга напоминала крупную белую птицу с распростертыми крыльями; в закрытом, как сейчас, казалась беззащитной и походила на маленькую буханку черного хлеба. Вот оно что, подумала Роз, кто-то явился за Книгой.
Каждый вторник Парди и Альберт отправлялись в городской кинотеатр на вечерний сеанс в это время действовала акция «два фильма по цене одного», оставляя детей на соседку, миссис Карлсон. Перед уходом Альберт непременно говорил: «В дом никого не впускайте! Правительственные агенты могут попытаться украсть наши рецепты!»
Никто из детей не воспринимал эти слова серьезно, кроме Роз она знала, что папа вовсе не шутит. Девочка мельком видела страницы Книги со средневековыми изображениями бурь, огня, стен из острых шипов, истекающих кровью людей не хотелось бы, чтобы подобные рецепты попали в руки тех, кто может применить их на деле.
Алфи тоже взобрался на шлакоблочную плиту, однако ничего разглядеть не сумел.
Что там происходит? спросил он сестру.
Они хотят забрать Книгу, с трудом проговорила она: в горле встал большущий ком.
Роз снова посмотрела в окно на необычную чугунную плиту, темневшую в углу кухни, точно гнездо диких пчел. Затем ее взгляд скользнул по ряду блестящих застекленных шкафчиков вишневого дерева в другом углу, по хитросплетению реек и грозди металлических крюков, что свисали с потолка в центре помещения с подвешенными на них ложками, половниками и лопатками всевозможных размеров. В глубине кухни виднелся огромный
серебристо-серый планетарный миксер: чаша у него была такая большая, что в нее могла забраться (и порой забиралась) Лик, а спиральный крюк для теста размером с лодочное весло. Роз обвела глазами все добро, нажитое родителями, пускай и скудное, и подавила всхлип.
Она представила, как маму и папу запирают в грязной тюремной камере, ее братья попрошайничают на улице, а страной правит шайка пекарей-тиранов, которые используют пироги и маффины в качестве оружия массового уничтожения.
Я их остановлю, пробормотал Алфи и подбежал к задней двери. Распахнув ее настежь, он заорал: Мои родители не сделали ничего плохого!
Альберт и Парди рывком развернулись и зашикали на Алфи, но было поздно. Женщина в темно-синем костюме выглянула в заднюю дверь и жестом велела Алфи и Роз войти.
Меня зовут Дженис «Молот» Хаммер. Я мэр Скромнтона, представилась она и сверкнула холодной улыбкой.
Роз вдруг поняла, что хотя гостья и не источает дружелюбие, но к ним явилась не за Книгой, а потому спросила:
Зачем тогда тут полиция?
Я велела выкрасить машины в цвета патрульных авто, чтобы на выезде мой кортеж смотрелся повнушительнее, вот и все. Со мной приехали мои коллеги, члены Попечительского совета Скромнтона: продавец цветов, адвокат и сантехник. Сантехник участвует в работе совета, только когда не занят прочисткой унитазов.