[81] [kāimén jiànshān] «открыть дверь и увидеть горы» = прямиком, без предисловий.
Интересно, сколько денег готов заплатить за молчание господин Тао? покосился на него Цай Фэнъюань.
Заплатить за молчание? опешил Тао Мо.
Или Его превосходительство и вовсе не собирается платить ни гроша, а намерен напрямую угрожать мне, чтобы выгнать из уезда Таньян? насмехаясь сказал Цай Фэнъюань.
Не беспокойся. До тех пор, пока ты не причинишь никакого вреда, я совершенно не собираюсь тебя выгонять, сказал Тао Мо, успокаивая его.
Цай Фэнъюань пришёл в ярость, стукнул кулаком по столу и произнёс, вскакивая на ноги:
Что за... Виновный подаёт жалобу первым?! Неудивительно, что ты смог завоевать доверие господина и госпожи Ичуй. Ты и в самом деле хитрый и изворотливый лжец!
Тао Мо пришёл в замешательство от его оскорблений.
А это разве не ты подавал жалобу в суд? ошарашенно спросил он.
Всё верно! Я буду судиться с тобой. Я разоблачу тебя не только в уезде Таньян, я обращусь в правительство округа, чтобы подать на тебя в суд! Я пойду в Министерство наказаний! Я дойду до Ревизионной палаты! Цай Фэнъюань вдруг неожиданно разрыдался: Если я не буду судиться с тобой, как ещё я успокою душу Инхун на небесах?
Тао Мо выглядел обескураженным.
В конце концов, Хао Гоцзы понял, о чём он говорит.
Ты очерняешь невиновного человека. Мой молодой господин даже никогда не видел эту молодую госпожу Тун. Каким образом он мог довести её до смерти?
Не видел? Цай Фэнъюань выглядел как безумный, он словно рыдал и смеялся одновременно, Мы с Инхун любили друг друга. Мы уже давно обещали друг другу и жизнь, и смерть. В этой жизни я не могу жениться на другой, и она не могла выйти замуж за другого. Мы договорились подождать. Только до тех пор, пока я не получу учёную степень цзюйжэня. И тогда я сразу пошёл бы свататься в дом семьи Тун. Кто же знал... Кто же знал, что она не дождётся меня и уйдёт вот так?
Молодой госпоже Тун было уже больше двадцати лет. Почему ты всё ещё не достиг цели? спросил Хао Гоцзы.
Цай Фэнъюань вдруг заплакал, на его бледном лице проступил едва заметный румянец.
Хао Гоцзы посмотрел на него с любопытством.
А может быть, ты уже не раз пытался и терпел неудачу, понапрасну тратя годы молодой госпожи, и она из-за этого от отчаяния повесилась?
Вздор! Цай Фэнъюань был
так зол, что у него даже покраснели уши и шея, Если бы семья Тун и глава уезда общими усилиями не вынудили её, как она могла пойти на такой отчаянный шаг?
Шутливое выражение лица Хао Гоцзы исчезло. Он тоже разозлился и покраснел.
Я же тебе уже говорил, что мой молодой господин вообще никогда не встречал эту молодую госпожу Тун. Как в таком случае он мог жениться на ней? Ты что, не в состоянии понять?
Теперь, когда Инхун умерла, естественно, ты можешь сказать всё что угодно, ответил Цай Фэнъюань.
Мой молодой господин предпочитает только мужчин. Как ему могла понравиться эта молодая госпожа Тун?! выпалил Хао Гоцзы.
В комнате моментально стало тихо.
Тао Мо не знал куда деться от стыда.
Цай Фэнъюаню потребовалось много времени, прежде чем он смог спросить, запинаясь:
Как можешь доказать?
А как такое можно доказать? Хао Гоцзы стиснул зубы от злости, Может хочешь, чтобы мой молодой господин сорвал с тебя одёжку и повалил на постель, чтобы ты поверил?!
Цай Фэнъюань то бледнел, то синел, как будто его ударили по лицу.
Тао Мо покраснел от стыда так, что казалось сейчас закапает кровь.
Прекрати болтать!
Хао Гоцзы, сам понимая, что наговорил лишнего, тихонько прошептал:
Ясно же, что он чересчур далеко зашёл в своих оскорблениях.
Мы всё ещё не выяснили причину смерти молодой госпожи Тун, сказал Тао Мо.
А всё ещё есть нужда выяснять? сказал Хао Гоцзы, Очевидно же, что молодая госпожа Тун терпела слишком долго и не могла больше ждать, пока он наконец сдаст экзамен и получит степень. Вот почему она чувствовала, что в этой жизни у неё больше нет надежды. Тревожные мысли не покидали её, и она покончила с собой.
Цай Фэнъюань поджал губы, его лицо в полной мере отражало, какой он сейчас испытывал позор.
Молодой господин Цай, пожалуйста, сядь, мягко сказал Тао Мо, Прошу, молодой господин Цай, объясни всё по порядку, как всё было на самом деле.
После того, как Цай Фэнъюань узнал, что он не мог жениться на Тун Инхун, чувство ненависти к Тао Мо полностью покинуло его сердце. Глядя на его пусть и неприметную внешность, но чистые глаза и спокойные манеры, у него в душе невольно возникло чувство некоторой близости. Он медленно сел на место и начал свой рассказ:
Мы познакомились с Инхун в храме Гуаньинь [82]. Мы влюбились друг друга с первого взгляда, однако, нам, к сожалению, не выпало шанса поговорить. Кто бы мог подумать, что небеса сжалятся над нами? Впоследствии, когда я приходил в храм Гуаньинь каждый первый и пятнадцатый день месяца [83], чтобы передавать копии буддийских сутр, я мог видеть её. Наконец, у нас появилась возможность поговорить. Я помню тот день. На улице моросил дождь. Мы сидели на двух разных скамьях, но на душе царило необычайное умиротворение. В дальнейшем, каждое первое и пятнадцатое число стали днями, когда мы встречались дважды в месяц. Я знал, что Тун богатая и влиятельная в уезде Таньян семья, поэтому мы договорились подождать, пока я с отличием сдам экзамен и стану кандидатом на высокую должность. Пышная свадьба с соблюдением традиции «трёх писем и шести обрядов» [84] была обязательна, чтобы жениться на ней. Кто же знал, кто же знал...