Я думаю, что это также самое заветное желание старого господина перед его смертью.
Как только Лао Тао произнёс два слова «старый господин», Тао Мо сразу как будто лишился всех сил и запинаясь пробормотал:
Я буду соблюдать траур по отцу три года.
Разумеется, траур нужно соблюдать, сказал Лао Тао, Но молодой господин никому не должен об этом говорить.
Почему? ошарашенно спросил Тао Мо.
Я узнавал, согласно закону в период траура по родителям нельзя служить чиновником.
Тао Мо побледнел.
Если только сам Император не решит иначе, едва ли молодой господин сможет использовать это обстоятельство, добавил Лао Тао.
Но я уже рассказал об этом Ван Пэнчэну, еле шевеля губами промямлил Тао Мо.
Ничего не поделаешь. Не думаю, что он разбирается в подобных вещах, но в будущем больше не упоминай об этом. Разумеется, будет лучше всего, если молодой господин согласится жениться как можно скорее, чтобы в будущем избежать возможных затруднений, ответил Лао Тао.
Даже если об этом нельзя упоминать, в своём сердце я буду соблюдать траур три года, сказал Тао Мо.
Раз уж молодой господин настаивает, мне тоже больше нечего сказать, вздохнув, произнёс Лао Тао.
Тао Мо виновато опустил голову.
Что касается визитов к наставнику Ичую и наставнику Линю, ни в коем случае нельзя больше откладывать. К счастью, через несколько дней канун Нового года. В любом случае будет правильно, если мы преподнесём новогодние подарки, и заметив, что Тао Мо выглядит расстроенным, Лао Тао добавил: Несмотря на то, что Гу Шэ и Лу Чжэньсюэ их самые талантливые ученики, но у обоих наставников повсюду есть множество учеников и последователей. Будет некрасиво, если мы будем предпочитать одних и пренебрегать другими. Лучше поговорим об этом позже.
Тао Мо понимал, что он говорит правильные и разумные вещи, и ему нечего было на это возразить.
Утром следующего дня, подгоняемый Хао Гоцзы, Тао Мо встал очень рано. Лао Тао уже подготовил новогодние подарки и запряжённую повозку. Это была именно та повозка, которую они ранее бросили по дороге в уезд. Как только Лао Тао нанял слуг, сразу поручил им оттащить её назад и починить, всё-таки она удобнее, чем паланкин.
Тао Мо, ещё не совсем проснувшись, рассеянно сел в повозку и снова задремал, положив голову на мягкую подушку, которую приготовил Хао Гоцзы. Через некоторое время повозка остановилась, и в неё зашёл ещё один человек.
Полусонный Тао Мо взглянул на него, удивлённо распахнул глаза и произнёс:
Советник Цзинь?
Господин, поприветствовал его советник Цзинь, поклонившись со сложенными перед собой руками.
Ты... Почему ты здесь? Тао Мо поднялся, оттолкнувшись руками, и сел, машинально вытирая уголки рта.
Я буду сопровождать господина во время новогоднего визита, не слишком обращая на него внимание, ответил
советник Цзинь.
А-а, Тао Мо приподнял занавеску и выглянул наружу, А Лао Тао не пришёл?
Он собирается заняться делами в управе, ответил советник Цзинь, потом добавил, попробовав кое-что выяснить: Похоже, господин очень его ценит. И сильно полагается на господина Лао Тао, на самом деле, за время его пребывания в уездной управе, он уже заметил, что этот Лао Тао был вовсе не заурядным человеком. Он был не только сведущим и способным, но и вёл дела спокойно и уверенно, как будто происходил из знатной семьи. А вот Тао Мо действительно не был похож на молодого господина, воспитанного в богатом поместье.
Это естественно. С тех пор, как умер мой отец, он был единственным, кто заботился обо мне, не сомневаясь, ответил Тао Мо.
А в семье больше никого не осталось?
Больше никого.
Если господин сможет преуспеть в карьере и быстро продвинется по служебной лестнице [56], уважаемые родители господина без сомнения будут очень счастливы на том свете, сказал советник Цзинь.
[56] [píngbù qīngyún] «лёгкими шагами подняться к синим облакам» = быстро вырасти в должности, без помех подняться по служебной лестнице, сделать блестящую карьеру.
Эти слова тронули Тао Мо до глубины души.
Я тоже так думаю. Мой отец всю жизнь мечтал, что я смогу стать на голову выше других и не проведу свою жизнь бездарно и бестолково, произнёс он с улыбкой.
Как видно, уважаемый батюшка господина был мудрым и учёным человеком, сказал советник Цзинь.
На самом деле, мой отец тоже был неграмотным, покачав головой, ответил Тао Мо.
О? Но пять тысяч лян немаленькая сумма. Откуда простой человек мог взять такие большие деньги?
Мой отец занимался торговлей, чувствуя себя немного неловко, произнёс Тао Мо.
Советник Цзинь заметил его настороженное выражение лица, и поняв, что пора остановиться, не стал больше расспрашивать.
Тао Мо втайне вздохнул с облегчением.
Повозка остановилась перед воротами большого поместья. По обе стороны тянулись стены белого цвета с красной черепицей по верху, над которыми возвышались зелёные деревья, привнося дыхание весны в эту пронзительно-холодную зиму.
Тао Мо и советник Цзинь вышли из повозки и заметили, что Хао Гоцзы уже успел постучать в дверь и как раз вручал визитную карточку.
Спустя время, за которое можно успеть выпить примерно полчашки чая, изнутри вышел человек, похожий на управляющего, принял от Хао Гоцзы новогодние подарки, развернулся обратно и провёл их подождать в приёмной. По прошествии времени, необходимого для сжигания одной ароматической палочки, снова этот же управляющий проводил их в сад.