«И как только она у меня еще не сломалась?»
Мне позвать стражу, дабы она привела тебя в чувства? донесся до меня, словно издалека, голос Хазина.
Не стоит, ответил я, едва заметно тряхнув головой.
Тогда, может, ты соизволишь, наконец, ответить на вопрос?
Я налил себе полный кубок вина и осушил его несколькими крупными глотками. Слабость с примесью тошноты, готовая накрыть меня с головой, временно отступила.
Ремесленник я.
Что?
Точнее, бывший ремесленник, сделав это важное уточнение, я вновь наполнил кубок.
Ты совсем заврался, по голосу стало ясно, что Хазин начал закипать, как вода в котле, с какой стати Азамату связываться с ремесленником?
Ему нужен человек, который смог бы сыграть роль торговца. Похоже, лучшего варианта на тот момент у него не нашлось, я в очередной раз осушил кубок. Его люди имеют слишком... разбойничью внешность.
Хм, караванщик потеребил пальцами двойной подбородок, а вот это уже походит на правду.
Как видишь, он просчитался. Не такой уж и хороший получился из меня работорговец.
Да не совсем, ответил Хазин, кряхтя и вставая с ложа, обладай ты хоть чуть большими знаниями в рыночном деле, вывести тебя на чистую воду оказалось бы не так просто.
Спасибо хоть на этом, угрюмо ответил я, вновь потянувшись к кувшину. Желание напиться росло с каждой секундой.
Хазин оставил мою реплику без внимания. Заложив руки за спину, он начал выхаживать по шатру с задумчивым видом. Я же полностью сосредоточился на вине.
Когда еще два кубка подряд были уничтожены, Хазин спросил:
А где находится его лагерь?
Я махнул рукой себе за спину:
Где-то там, на юге. Точного места не знаю. Я плохо ориентируюсь в пустыне.
Значит, у твоей красивой рабыни спросим.
Если она вам скажет, конечно, пьяно хмыкнул я.
На этот счет можешь не беспокоиться. У нас есть способы развязывать людям языки.
«Жирная мразь. Придушить бы тебя, да, боюсь, сил не хватит».
Откуда ты знаешь Азамата? спросил я, чувствуя, что выпил достаточно для того, чтобы осмелеть, но еще не достаточно для того, чтобы перестать соображать и рухнуть под стол.
В Петре. Несколько лет назад. Тогда он увел мой первый крупный караван, который я отправил вместе с двоюродным братом из Хаттусы, голос Хазина стал приглушенным и мрачным. В тот день я потерял не только товар, но и родственника. А жизнь родного человека для меня дороже золота. Да, я не могу сказать, что питал наисветлейшие чувства к брату, но семейные проблемы есть у всех, и они не повод прощать убийство родной крови. Особенно ради наживы.
Я промолчал, ибо сказать здесь было нечего.
А год назад он ограбил второй, который вел один из моих писцов. Сам я руководил другим караваном, направлявшимся из Хаттусы в Урарту, а помощнику поручил маршрут из Мегиддо в Сузы. Этот караван был полностью разграблен, Хазин повернулся ко мне лицом, на этом самом месте. Вот тогда я и решил, что с меня хватит. Надежды на войска местных царьков и мелких князей нет никаких. Никто не поведет армию в пустыню в погоню за разбойниками, знающими тут каждый бархан. Каждую песчинку. Да и будем честны сил здешним властителям, произнося слово «властитель» Хазин презрительно сморщил нос, едва ли хватит для защиты собственных рубежей. Что уж там говорить о попытках поймать неуловимых головорезов. Поэтому мой план был прост до безумия возглавить крупный караван, предварительно сообщив о своем передвижении всем, кому только можно, дабы сведения о нас уж точно дошли до ушей Азамата. Дождаться его нападения и разделаться с ним раз и навсегда. Уверен, местные царьки мне даже спасибо скажут. Причем не только словами. Хотя золота мне не надо. Итак хватает.
А если он победит?
Хазин улыбнулся:
Очень сомневаюсь. Он ведь не догадывается, что мы его ждем.
С видом мудреца разглядывая свое отражение в блестящем кубке, я медленно проговорил:
Ты уверен, что сил наемников хватит, чтобы разбить крупную шайку матерых
разбойников? Азамат не сомневается в том, что перебьет стражу каравана, тут мой взор скользнул внутрь кубка. К сожалению, он оказался пуст. Кто же окажется прав?
Скоро увидим. Я готов пойти на риск. Особенно, когда он минимален. Жизнь торговцев постоянно состоит из него.
А что будет со мной? спросил я, заглядывая в кувшин и с удовлетворением отмечая, что еще на один неполный кубок здесь хватит.
Решу после того, как разберусь с Азаматом. Сейчас нет ни желания, ни смысла думать о будущем такого жалкого человечка.
Я хмыкнул и снова выпил:
Полагаю, рассчитывать на то, что ты меня отпустишь, не приходится?
Ты правильно все понял, Хазин грузно опустился на противоположное ложе и принялся медленно жевать сухие фрукты, лучшее, что я для тебя сделаю, это просто сохраню жизнь, хотя не уверен, что ты ее достоин.
Это почему же?
Ты был ремесленником, по твоим же словам. Затем стал разбойником, согласившись на предложение Азамата. Таким образом, ты предал дело своей жизни, причем не во имя благой цели, а ради наживы.
У меня не было особого выбора, заплетающимся языком проговорил я.
Выбор есть всегда, Саргон. Смерть это тоже выбор, но для людей достойных. Ты же явно к ним не относишься.